Экзекуция

Тем временем я пыталась сообразить, как удалить с себя ошейник и пояс. Я решила начать с последнего - по крайней мере, я могла видеть, что делаю. Безуспешно попробовав ножовку и напильник, я подумывала даже пустить в ход болгарку, но испугалась шума и неуклюжести инструмента. Наконец я сообразила, что можно вместо этого высверлить заклёпки - наверняка они мягче, чем нержавеющая сталь. Так и оказалось. Но всё это время, пока я удаляла их, поджилки у меня тряслись не на шутку. Я ухитрилась просунуть тонкий стальной лист между шарниром и собственным телом. Лист я сделала из противня, разрезав его стальными ножницами. Только тогда я удостоверилась, что если дрель и выскользнет у меня из рук, то я хотя бы не продырявлю себе живот. Впрочем, дрель оказалась мне по силам, и я избавилась от заклёпок без особых проблем. Однако, ошейник представлял собой задачку посложнее, и прошло немало времени, прежде чем я смогла наконец снять с себя эту штуковину, не разворотив себе сонную артерию. * * *В понедельник утром я первым

ЭСТЕР — ИМПЕРИЯ СТРАСТИ ЧАСТЬ 2 Рассказ в стиле хентайИмператрица и ее телохранительница как раз закончили приводить себя в порядок, когда раздался стук в дверь. Вошедшая девушка в курьерской форме с поклоном вручила Эстер депешу. Прочитав ее, та нахмурилась и передала сообщение Айрис. — Значит, еще одно нападение. — Помрачнела воительница, закончив читать. — Твоя сестричка все так же неугомонна. — Да уж. — Хмыкнула императрица. — Моя милая Серинити всегда была крайне назойливой девчонкой. Но есть и хорошие новости — у нас появился пленник. И с ней уже работают в Залах Удовольствия. Думаю, пора проверить, есть ли результат.Во времена правления матери Эстер Залы Удовольствия вполне заслуженно назывались Залами Ужаса. Враги короны покидали их стены в виде изуродованных трупов. Эстер, придя к власти, сменила методику. Она предпочитала перевоспитывать, чем убивать. Ее враги выходили из застенков покорными и верными слугами.Когда императрица появилась в Залах, процесс «обращения» уже шел в полную силу.

Да, конечно, он долгое время обеспечивал меня материально и мне это сильно помогало, но я решила прервать отношения. Почему? Во первых, садистких намерений у меня давно не было, а чувствовать себя "платной мистресс" очень противно. Во вторых, появились другие заботы. Я училась на первом курсе медицинского института и раздумывала, чем буду дальше заниматься. На практике, которая у нас уже началась, я попросилась в операционку. Там мне иногда доверяли снимать бинты с присохших ран. Я нарочно тянула бинт неправильно, доставляя клиенту легкую боль - мужчины редко жаловались на это и даже втайне хотели помучиться, я научилась вычислять таких людей. Зачем я это делала? Хотелось проверить их реакцию - у меня возникла одна интересная идея (которую я потом воплотила в жизнь) . Кроме того, хотелось увидеть неправильную, изнаночную сторону медицины. Знание "как не надо делать" давало интересный опыт. Но играть в подобные игры в больнице было опасно, поэтому моим главным "полигоном" оставался Андрей. Я понимала, что тако

Я был на верху блаженства, стоя перед ней на коленях, уткнувшись носом в трусики, предательски становящиеся влажными, вдыхал ее аромат. Руки мои гладили ее ноги, она стонала все громче, прижимая мою голову к себе все сильнее, и тут снова заиграла музыка ее мобильника. Она перестала стонать, тело ее потеряло упругость, слегка оттолкнув меня, впрочем, не убирая ноги с моей спины, взяла трубку со столика. - Да. Да. Понимаю. А нельзя-. Когда? Ладно, я сейчас. Это снова мама звала ее проститься, с уезжающими теперь друзьями. - Никуда не уходи. Жди меня. А пока можешь поиграть с куклой. v шутливо закончила она, и медленно вышла, в двери обернувшись ко мне, все еще стоящему перед креслом на коленях. Я подошел к кукле. Потрогал ее уже смелее. Из латекса! Упругая, как кожа девушки, чуть мягкая под пальцами, кукла до безумия походила на оригинал. Я зашел со спины, провел по ней рукой сверху вниз, задержавшись на попе. Я уже знал, что на ней не было трусиков под легкой комбинацией и мне ужасно захотелось посмотрет

Вот так просто и обыденно состоялось мое посвящение. И теперь я стал не свободным человеком, а одной из вещью своей новой госпожи. - Это будет все, во что ты будешь, одет, раб! - Улыбнулась Елена. - Хотя я иногда и не люблю, чтобы ты сверкал тут своим голым задом. Я глубоко вздохнул, понимая, что порядки у моей новой госпожи намного жестче и строги, и малейшее несоблюдение или отступление от них, будет означать для меня наказание. Хотя, как дала она понять мне, что и просто, если она захочет, ради своего удовольствия наказать меня, то обязательно это сделает. Вот именно это пугало меня и заставляло видеть в ней, не просто равного человека и настоящего Хозяина, который действует по своему усмотрению, и настроению, и запросто может просто так выпороть или придумать еще унизительнее и болезней наказание. В девушке чувствовалась бескомпромиссность, и если она что-то пожелала, то умолять ее даже нет смысла, так как еще хуже может быть... Я всего лишь один из ее вещей, среди обстановки, как например, диван, на кото

В детстве меня не пороли. Ни разу. Даже точнее ни разу телесно не наказывали. А вот ближе к подростковому возрасту пришлось ощутить на себе «прелесть» этого вида «воспитания». Чаще всего мне доставалось просто рукой, пару шлепков через штаны Иногда отец приказывал приспустить штаны и трусы и давал пару шлепков по обнаженной попе. Для более основательных наказаний отец использовала ремень. Причем для порки использовался один широкий кожаный ремень из сыромятной кожи, который отец привез еще в советское время из загранкомандировки. Впрочем описанное время и еще было советским.В случае серьезной провинности, отец строго, но спокойно приказывала идти в маленькую комнату, где и исключительно происходило наказание, В которой находился только шкаф, табуретка и софа на которой и собственно и меня пороли. Дальше были варианты. Либо отец ставил меня в угол от получаса до часа, иногда приказывая полностью раздеться либо только снять штаны и трусы, либо сразу начиналась экзекуция.В любом случае перед поркой был разговор,

Сегодня Он зашел к ней в комнату и с удовлетворением отметил ее отдохнувший и посвежевший вид. Он откинул одеяло, она лежала изогнувшись и с томным взглядом смотрела на него. Он почувствовал желание. Щелкнули наручники, и она освободилась из своего плена. Поняв его настроение и прочитав в его глазах желание, она незамедлительно раздвинула ноги и стала мастурбировать. Она натирала свою пизденку с такой силой, что буквально через минуту вся ее рука скрылась во влагалище, и тут он понял, что хочет сегодня с ней сделать.«Сейчас помойся, одевайся и спускайся вниз. Одежда твоя на стуле. « Она не без разочарования вытащила руку из киски и встала с постели. Как обычно ее ждали шампунь для собак и прочие милые собачьи радости. Из одежды ей сегодня предлагалось бикини с микроскопическими трусиками — танга и лифом, который закрывал только соски. Сверху предлагалась накидка, отдаленно напоминающая рыбацкую сеть. Комплект был цвета хаки. Она оделась, как обычно весь ее образ дополняли высоченные шпильки, и пошла вниз.Он б

После Пашкиной «регулировки» их серебристый «Порше» заглох аккурат через три километра от нашей заправки. Прикинь, зима, ночь, пустая трасса... и три лоха в заглохшей машине. Вернее, лох и две лошки. Я их как на заправке увидел — обалдел. Тут же Пашке говорю: «Иди! Они». А Пашка — спец, ему только капот открой. Короче, он все сделал, как надо, да еще и бабки с мужика слупил.И вот подъезжаю я на девятке, мужик — мне навстречу: «Помогите, — говорит, — завести машину. Я вам заплачу». А потом, вижу, узнал меня: «Вы из заправки? Что же ваш механик так нам помог?». «Он, — говорю, — вообще, специалист отличный. Но, знаете, всяко бывает. Вы, — говорю, — посветите мне фонариком, я посмотрю». Минут пять ключи всякие, отвертки просил его подавать, а сам ржу беззвучно в темноте. Не заводится машина — а все. Я засовываю голову в салон, здороваюсь с дамами и серьезно так предлагаю: «Давайте, я вас отбуксирую в нашу деревню, переночуете у меня, а завтра починим вашу машину — и вперед». «Нет», — сказала та лошка, что постарш