Инцест

«Однажды, проснувшись от сладких женских стонов, не радуйся — это может быть твоя мать>Мы переехали в новую квартиру. И это случилось в первую же пятницу — ночью, когда я вдруг проснулся от какого-то шума, похожего на стон. Поначалу, я не мог осознать, что это были за звуки, казалось, что кто-то просто, громче чем нужно, смотрел телевизор. Но немного спустя, я очень ясно осознал, что это стонала... моя мать! Этот голос... Он вливался в уши, наполнял голову, затем тягучей струёй спускался в грудь — заставляя молотом тяжело стучать сердце. Потом опускался ещё ниже — насильно, против воли, поднимая член. Помню, как чувствовал мощнейший приступ стыда, как горело все лицо! Мне хотелось закричать!... Но я лежал и вслушивался в этот нарастающий стон. Хуй стоял рубильником, больно упираясь в одеяло — так, что мне пришлось его скинуть. Мать уже перешла на частые стоны. Я начал слышать, как родительская кровать стала биться о стену, издавая глухие звуки. Мою мать ебали в соседней комнате!Голос матери усилился.

Мама встречала меня на вокзале, когда я приехал из Москвы домой на летние каникулы. Мы обнялись и я почувствовал, что она почти плачет. «Давно я не была одинока столько времени,» сказала потом мама. «Я даже забыла, каково это.»Мой отец погиб, когда мне было три года, и всё это время мы с мамой жили одни. В начале девяностых он попытался стать бизнесменом, для чего набрал кредитов и на половину этих кредитов купил шикарную квартиру в центре. Сделал там евроремонт, джакузи, кондиционер и индивидуальное отопление. Увы, бизнес не заладился, и однажды киллер застрелил моего отца прямо на улице.С тех пор мама или не пыталась найти нового мужа, или тщательно скрывала от меня свои попытки. По крайней мере, никаких посторонних мужчин у нас дома я никогда не видел. Тогда, в подростковые годы, мне было всё равно, я даже не задумывался об этом. А сейчас, когда я приехал домой после первого курса университета, это понимание вдруг накрыло меня: за весь первый год моей учёбы мама была дома совсем одна. Я представил себе, на

(полный текст) идея ПрологИз палаты рожать привезли двоих и одна, покричав и потужившись, освободилась от плода, а вторая никак не могла разродиться.— Тужься — говорила ей акушерка — тужься, вон, уже головка показалась.Ира ещё слышала, что говорит акушерка, но сил уже не было. От потерянной крови шумело в голове и всё плыло перед глазами.Вошёл врач-гинеколог, молодой мужчина и, подойдя к ней, отодвинул в сторону акушерку — Что вы ребёнка спасаете, мать надо спасатьПроваливаясь в черноту, она услышала это и закричала изо всех сил — Неет, неет, спасайте ребёнка! — но крик никто не услышал, только беззвучно шевелились губы на пожелтевшем лицеВрач надавил на живот, ребёнок выскочил из утробы, и она провалилась в тоннель.Она летела по чёрному тоннелю навстречу голубым глазам, смотревшим в неё.— Мать в реанимацию, анестезиолога — врач держал новорожденного за пяточку и легонько шлёпал по попке.Голубые сияющие глаза, вперившись в неё, остановили полёт, под потолком тоннеля протянулись провода и её потянуло назад.Он

Кто знает, как далеко бы зашло наше общение с моей Аленушкой, если бы не моя профессия? Или ее просьба о помощи — это был лишь повод сблизиться и разрушить те запреты, которые непреодолимой стеной стоят перед любым отцом и дочерью — кроме тех, свободных от предрассудков счастливчиков, которые нашли в себе силы и желание их преодолеть? Милая моя Алена, как же я тебе безумно благодарен — за то, что ты первой сделала шаг навстречуr>Моя семья — точнее, то, что от нее осталось — мало чем отличалась от тысяч других неполных семей, где по какой-то причине не было обоих родителей. Я остался один, когда Аленушке, нашей единственной дочери, было не больше десяти лет. Моя Марина не нашла ничего лучше, как бросить нас на произвол Судьбы, и... Вот мой вам совет: никогда не отпускайте свою жену на курорт в одиночку.Марина вернулась с черноморских пляжей счастливая, загорелая, и затраханная до потери сознания: иначе трудно было бы объяснить ее последующий внезапный отъезд, больше смахивающий на бегство. Какой-то джигит нака

— Мам, ты спишь — я тихонечко постучался в ее дверь видя под дверью полоску света.— Нет, Максим, чего — услышал я ответ мамы.Я приоткрыл дверь — мне не спится — проговорил я чуть заходя внутрь. Мама не могла не отметить моей эрекции, но лишь молча отложила книгу.— Не спится — хмыкнув продолжила она — конечно насмотрелся там всякого — она все же кивнула на бугор на моих трусах.Я подошел еще на метр к ее кровати — мам, подрочи мне пожалуйста — проговорил я. Мама чуть застыла.— Пожалуйста — повторил я, подходя еще ближе к ее кровати. Мама оценивающе смотрела на меня, на мой подрагивающий в трусах член, я изо всех сил старался чтобы он торчал как кол, сама ситуация мне в этом помогала.Мама нервно покусывала губки. Дойдя до ее кровати, я стал медленно стаскивать свои трусы вниз.— Максим, я еще не сказала да — мама попыталась меня остановить, но вот мой торчащий член освободился от трусов и теперь торчал параллельно полу и в направлении ее лица.— Ох, Максим — мама облизнула пересохшие губы.Я стоял перед ней голый,

10 день (начало)Любу вывел из забытья крик Паши из коридора: «Есть кто живой?». Переход в состояние бодрствования был мгновенным. Ни следа сонливости. Бодрость и полная ясность мысли. Женщина живо вскочила и побежала «встречать» мужа. По плану, после представления семьи и короткого экскурса в суть проблемы, она должна была отправить Пашу спать, напоив перед этим снотворным. По расчетам это давало им не менее 4-х часов свободы. За это время Люба должна была провести первый сеанс подготовки дочери к назначенной ей миссии. Точнее не дочери, а ее попки. Дело в том, что вчерашний вопрос мамы привел Леру в ужас:— Мам, у него такой большой! Он же порвет меня!— Не порвет, если как следует подготовиться.— А ты сама-то пробовала?— Нет. Но теорией владею, — грустно усмехнулась ЛюбаПроцедура должна была происходить в Лериной комнате. В это время Косте было строго настрого запрещено даже нос высовывать из своей пещеры. Чему он, впрочем, был только рад. Юноша до сих пор сильно переживал из-за позавчерашнего и не мог не то

Я проснулся от теплого прикосновения солнечного зайчика, которому удалось пробиться сквозь плотные шторы. Все мое тело утопало в истоме и лени. Я с трудом заставил себя перевернуться на спину и, полежав с закрытыми глазами несколько минут, попытался сесть. Максимум, что мне удалось, так это зафиксировать свое тело в сидячем положение секунд на пятнадцать, после чего я с шумом упал на мягкую кровать. Переборов желание снова закрыть глаза и погрузиться в сладкую дрему, я уставился в потолок.В комнате было как-то невыносимо уютно, как будто бы это был сон, такой теплый родной сон. Один из тех, что повторяются изредка на протяжение всей жизни, словно некий личный мирок, в котором все играет по твоим правилам. В нем нет переживаний, волнений и каких — либо других внутренних терзаний. Здесь все и полностью существует только для того, чтобы тебе было хорошо. Даже маленькие пылинки, которые медленно плавают в лучах утреннего солнца, делают это так, чтобы от созерцания их движения в груди становилось тепло, а голова н

Мысли метались в моей голове, создавая откровенные фантазии. Сердце бешено колотилось. Понимание того, для чего была предназначена найденная мною вещь, сводило меня с ума. Я даже в самых откровенных фантазия не мог себе представить, что моя тетя настолько раскованная особа. Я держал в руке теплую мягкую игрушку, возбуждение просто накрыло меня, я терял связь с реальностью. Перед глазами стояла только одна картина: тетя с широко разведенными ногами лежит вот на этой самой постели и ласкает себя резиновым членом. Он глубоко входит в неё, издавая приятный слегка хлюпающий звук, и когда она его вытаскивает, чтобы снова вести в свою киску, он весь блестит от прозрачной, слегка тягучей смазки.Фантазии лишили меня воли, я одним движением стянул с себя штаны вместе с трусами, упал на тетину кровать и обхватил свободной рукой свой член. Мой орган был готов лопнуть от напряжения. Он был словно камень. Было такое ощущение, что вся кровь, которая была в моем организме, хлынула в него. И хотя казалось, что места в нем уже