Изнасилование

И тут, только я успела вздохнуть свободным ртом, как они оба берут члены в руки и начинают писать на меня. Мне кажется, это они заранее сговорились. Вот этого я не люблю, никогда не любила, но что я могла сейчас сделать? Только пыталась уворачиваться, но их моча все равно меня настигала. Жидкости в них было много после выпитого пива, напор сильный - их струи хлестали по моему телу и лицу, как гидромассажный душ, как тонкие плёточки. А они угрозами заставляли меня держать рот открытым и глотать то, что туда попадало, такая вот уринотерапия. В подобных ситуациях мужикам мало просто изнасиловать девушку, нет, очень часто после этого им хочется как можно сильнее унизить ее. Убедить самих себя, что она все равно уже законченная блядь, что она уже была такой и до изнасилования, и поэтому то, что они с ней сделали - правильно. (В случае со мной это не было такой уж большой ошибкой... - СМАЙЛИК) Кстати, Лысый к ним не присоединился, курил у двери. Хотя и смотрел, но без восторга, так мне показалось.

Стояли сухие, но прохладные сентябрьские дни. Студенты технологического института группками сновали туда-сюда около института. Оля, поступившая на первый курс химико-биологического факультета, стояла в группе студентов-первокусников около входной двери. Они о чем-то горячо переговаривались, жестикулируя руками. Неподалеку на стоянке, в темной иномарке сидели трое мужчин, с интересом рассматривая студентов, особенно студенточек. Они о чем-то переговаривались, показывая пальцами на Олю. Лица их были серьезны и азартны, взгляды - неприятные. Но Оля, увлеченная беседой, не замечала взглядов посторонних мужчин. Она была хорошо одета по последней моде, в очень короткой юбке со сверкающим широким ремнем и обтягивающей фигуру блузке. Высокая грудь, туго обтянутая эластичной блузкой, соблазнительно выпирала, заманчиво и дразня. Некоторые восхищенные взгляды студентов-парней она замечала и слегка усмехалась. Это ей нравилось. - Ну, пусть посмотрят, какая я красавица! Пусть смотрят восхищенно! Мне очень приятно, что муж

У меня сорвались две последние пары, и я пришел домой, не успев даже проголодаться. У нас гостили материны родственники; слава богу, это был предпоследний день визита, а то я уже забыл, как ходить по квартире в трусах и заниматься тем, чем я хочу. Я вошел тихо. На вешалке висела только куртка моей этой то ли двоюродной сестры, то ли вообще приемной дочери материной двоюродной сестры, я в подробности не вникал. Черт с ним, какая она родня, хорошо, что одна - наверное, взрослые совершают последний рейд по базару.В комнате скрипнула кровать. Я насторожился, не надевая тапок, подошел к двери и заглянул в щель. На моей койке и в моей футболке на голое тело на коленях стояла Светка и мастурбировала. Футболка была ей, конечно, велика, открывала плечо и наполовину - правую грудь. Она действовала обеими руками, и получалось у нее очень хорошо, как под музыку - может, она умела играть на пианино, а может, печатать.

Мне 31, зовут Кирилл. И мне мое имя не нравится с детства, то Кирюша, то женское Кира, но самое противное, что Кирилл хорошо рифмуется с дебил. Это такое предисловие. Женщина, с которой я сейчас встречаюсь, вообще меня по имени не называет, почти каждый раз у меня новое прозвище, иногда совсем не литературное. Но меня это даже заводит, потому что я- ее секс. игрушка. А ее зовут Ирина, и старше меня она лет на 5, а может быть и больше. Скажу, что женщина она просто шикарная. Не смог бы я унижаться перед какой то там страшилкой. У меня всегда были очень милые, красивые, да, серьезно, девушки, наверное, потому что я сам далеко не дурен. Не хвастаюсь, так они сами всегда говорили. Но моя сексуальная жизнь зашла в тупик уже несколько лет назад. Нет, я не импотент, ни в коем случае, но все стало пресно. А роль жеребца мне пресытила еще в студенческие годы. Да и какой я жеребец с 14 см? По этой причине у меня даже комплекс образовался. Пишу я это очень постыдное откровение уже несколько месяцев. Для кого? Наверное д

А я не понимал что нужно делать. Опять чувствовал себя глупо. - Давай, не заставляй никого ждать. Раздевайся, - сказала Ирина уже строже. Я снял рубашку, джинсы, носки. У меня встал. - Снимай быстро трусы и ложись на живот, - добавила она. Я снял трусы, бросив их на пол. Ну если им захотелось сделать мне массаж, почему без трусов? Разве можно предугадать ее капризы? Она любила ввести меня в краску. А может быть у них так принято. Она ведь тоже в прошлый раз была голая. То, что встал мой " коротыш", начисто выбритый, как всегда, они заметили оба. Не знаю почему, но я не стал его прикрывать руками. Наверное, было бы глупо, а разве я по- другому выглядел перед ними сейчас? Лысый начал слегка массировать плечи, спину, прошелся по ягодицам, ляжкам. - Расслабься, расслабься, ты скован, иначе все напрасно, - быстро говорил он, что то еще болтая про расслабляющий массаж. Я лежал к ним спиной, но все равно прятал лицо, уткнувшись в край матраца. Его волосатые ноги или ляжки прижимались к моим бедрам и ниже. Щеки мои г

Он крепко схватил меня, практически взял на руки, я пыталась вырваться, но сил не хватало... Вскоре он принес меня к костру... Это был табор. Много палаток, кибиток, каких то временных построек. Несколько костров. Меня принесли и положили на какой то настил перед палаткой, вокруг собрался народ. Они что-то обсуждали, Показывали руками, я не поняля ничего. Меня отвели куда то на край табора и положили в палатку. Женщина принесла какой то травяной чай, одежду, лепешку с сыром. Я осилила только чай. И уснула. Снился мне дом. Солнцем залитая поляна, полная травы, мы детями пегаем по ней, ловя не то бабочек, не то стрекоз или кузнечиков. На полянке течет ключ, превращаясь в маленькое озерцо, Там мы мочили ножки, купаться было мелко. Я в этой лужице осталась одна, в воде. Прозрачной, теплой, приятной. Но вдруг меня начало засасывать тина... Все глубже и глубже, я уже не могу шевелить ногами, но мне не страшно, я не понимаю. Вот уже по пояс, по грудь, и наконец, я с головой в воде, я не дышу, но чувствую, что скован

ПРОЛОГ. Возвращение. Я стояла на втором этаже пятиэтажного дома, по улице Авиаторов, напротив двери квартиры номер 18. Это была моя съемная квартира, из которой я уехала, две или три недели назад. Вернулась же совсем другая девушка... Даже можно сказать, существо. Это была не я. Та девушка, которая покинула эту квартиру исчезла. Провалилась в огромную сточную яму. Её поглотило существо, похотливое, развратное, противное... Внутри нее зияла черная дыра. На том месте, где была душа - поселился демон. Похоть. Чернота. Грязь. Разврат. Да и снаружи, прямо сказать, изменения были координальные! Все тело болело. Начиная с отбитых стоп, заканчивая засаленными волосами, вперемешку с грязью, спермой, мочей, репехами, блохами... Ужас. Разодранные колени, ноги все в синяках, царапинах, грязи... То, что было половыми органами... пизда разорванная в клочья, прижаренный окурками клитор, вывороченный анус... Все саднило, болело, из дыр текло... Гной, кровь, или остатки спермы. Избитый живот ныл, Груди, две, когда то прекрасн

-Я помню... скоро уйду - сжимает грудь крепче, рукой проводит по трусикам снизу-вверх. Как же приятно. Я начинаю привыкать к ситуации. Стираются грани абсурдности происходящего. Мысль о том, что я почти голая, в аудитории, в руках студента-двоечника, который еще с утра несказанно меня бесил, больше не пугает. На минуту я закрываю глаза. Видя, что я не сопротивляюсь, его движения становятся уверенней, действия наглея. Опуская одну руку в трусики, он сильнее сжимает грудь. -Антон, скажи, что ты хочешь. Будет по-твоему. Только закрой аудиторию, пожалуйста. Он покорно отпускает и поднимается межу рядами парт на самый верх, чтобы закрытьвходную дверь. Но у самой двери оборачивается: - Снимите трусики, иначе я ее просто распахну. Это прозвучало на всю аудиторию. Громко. Я застыла. - Ну? - взялся за дверную ручку. Я быстро спустила трусики, не снимая туфель. Он улыбнулся. Толкнул дверь, чтоб открыть, но она была закрыта, заперта. Я ничего не понимала. Антон, смеясь, указал на мой стол, там лежали ключи: - Я ее закры