Классика
Середина 18 века. Франция уже привыкшая потакать своим страстям. С утра правильная и великосветская, к сумеркам развратная и следующая всем своим низменным инстинктам.Полутемная спальня подсвечена первыми лучами восходящего солнца. Первые лучи пробиваются сквозь не плотно задернутые шторы и подсвечивают огромную кровать под балдахином. Кровать, так и не расстеленная с вечера, в полном беспорядке. На темно бордовом покрывале, измятом и перекошенном, спит девушка лет двадцати пяти. Еще вчера волосы завитые и уложенные в высокую прическу, полностью растрепаны и раскинулись большим темным ореолом вокруг головы девушки и спадая ей волнистыми прядями на обнаженные плечи. Девушка лежит на животе. Левая рука откинута в сторону, пальцы сжали покрывало и слегка потянули на себя, отчего покрывало сползло с подушки, кое-где показалась простыня. Правая рука согнута в локте и пальцы кажется вот вот прикоснутся к чувственным алым губкам и очаровательному носику с легкой, едва уловимой, аристократической горбинкой.
На пляже разрешено загорать «топлесс» и даже «ню», и девушки приходили сюда «в одном полотенце». Молодые самцы забегали посмотреть на «натуру» и несмотря на всевозможные запрещающие надписи, делали «контрабандные» снимки.* * *Идеальная композиция. В дали красивая морская линия горизонта, волны с гребешками, наклоненные паруса яхт, солнце за спиной, небо идеально синее, рассыпанные «барашки» кучевых облаков. На «бананах» катаются в оранжевых жилетах. Пальмы у прибоя.На первом плане на песке загорелая «идеальная голая попка» без прыщиков. Нет самого главного — центрального объекта. Это как хорошая дорогая рамка без малюсенькой картинки в центре. Летит зигзагами желтая с черным бабочка, кружится над попкой и... вдруг садится на ее попку! Есть кадр! Еще один!Попочка переворачивается, бабочка взлетает, показывается сосок, и широко расставив крылья, садится на сосок... Суперкадр! Еще, еще...Девушка приподнимается на локтях, улыбаясь, смотрит на свой сосок и бабочку...Мега кадр, еще, еще и еще...
И Марша и Сандра уже были в богато отделанной мрамором душевой. Дина,несмотря на переживания, удивленно застыла в дверях — невиданное дело:Сандра самолично вытирала маленьким полотенцем хрупкое смугловатоетело Марши. Сандра вообще выглядела, словно кошка, налопавшаясясметаны — довольная и сытая. — подумала Дина и ее настроение тут же улучшилось. Пускайлузеры поступают, нервничают, бегают по собеседованиямr>Было видно, что Марша только что плакала, но сейчас ее настроениеулучшилось, видимо Сандра уже провела с ней профилактическую беседу...Марша даже несколько игриво подставляла под полотенце то бедро, топлечико.Дина проскакала к биде и плюхнулась на него, выпуская из себя сперму.Она включила воду и взглянула на Сандру, явно пытающуюся встретитсявзглядом. — А я кончила. — Вдруг похвасталась Сандра. — Так хорошо и глубоко, какникогда раньше.Дину озарило: — Так это ты поэтому такая счастливая и добрая? — Наверно. Мой бойфренд меня, по всей видимости, не удовлетворяет, воти кажусь такой сучкой. — Не только кажеш
Глaвa 6. Нeзaбывaeмaя нoчь.«Сaмoe бoльшoe из всeх удoвoльствий — этo дoстaвлять удoвoльствиe тoму, кoгo мы любим»— Нe ухoди... — тихo прoшeптaлa oнa, нeoтрывнo смoтря в eгo глaзa. В ee взглядe читaлaсь мoльбa, a eщe тлeл oгoнeк прoснувшeйся стрaсти.Oлeг пoлпытaлся oтстрaниться, тaк кaк лoгикoй пoнимaл, чтo сeйчaс нe врeмя для любoвных игр, чтo oн нe имeeт прaвa ee сoблaзнять, чтo зaвтрa oнa мoжeт рaзoзлиться нa нeгo зa этo. Нo ee руки, глaзa и приoткрытыe губы лишили eгo рaзумa, и мужчинa aккурaтнo пoцeлoвaл ee, скoльзнув языкoм в ee рoтик, oтчeгo дeвушкa тихo зaстoнaлa, сильнee прижaв eгo гoлoву к сeбe.— Мaшa, ты увeрeнa, чтo хoчeшь этoгo сeйчaс? — прoхрипeл oн, чувствуя, кaк eгo члeн нe oстaлся рaвнoдушным к ee призыву, зaтвeрдeв и бoлeзнeннo пульсируя.— Дa... хoчу... тoлькo с тoбoй... — прoшeптaлa oнa, нeмнoгo пoдвинувшись, чтoбы oн лeг рядoм с нeй.И Oлeг сдaлся, кaпитулирoвaл, пoнимaя, чтo сeйчaс oни нужны друг другу кaк никoгдa, и чтo этoт миг oни зaпoмнят нa всю жизнь. Oн пoстaрaeтся сдeлaть всe для тoг
Небольшая эротическая повестьГлава 1. Маленький баричДашка сомлела от услады. Размашисто раскинувшись на сене, она лежала под Андрюшкой с высоко задранным подолом, ее платье на груди было развязано. Вывалив ее большие, тугие груди, парень с жадностью сосал их, одновременно всаживая член в ее набухшую от желания, влажно чмокающую щель. Мотая багровым от возбуждения лицом, она со стоном елозила задом, стремясь как можно глубже вобрать в себя его ускользающий член. Это была их пятая любовная встреча, и Даша уже вошла во вкус приятных бабьих услад. Приводя в любовное исступление, огромный писец Андрюшки, доставал до самых глубин ее нутра. — Ах, ты грех-то, какой! Господи! То-то, я все не могла понять, где это так шебаршит. А они, срамники, креста на Вас непутевых нет, здесь пристроились! Ну, погодите! — Неожиданно возникнув перед ними, закричала экономка Лукерья. Бессердечно выдрав кнутом, Андрюшку отправили в пастухи, а когда наступила ее очередь, пылая от сорома, Дашка пошла к козлам и легла животом на козлы,
О том, что было, что стало, чем сердце успокоится.Пространство вокруг меня проявлялось медленно и не очень чётко, но всё-таки проявлялось. Вот одёжный шкаф, вот спинка дивана, чей-то чулок переброшен через него. А я голый, под покрывалом. Но дома. На все сто. Это же мой шкаф, мой диван, люстра моя, я сам, а вот чулок совершенно не мой. Попытка приподнять голову, окончилась сумятицей в голове, желанием послать всё и уснуть. Однако сидящий внутри меня человек, всегда помнящий, контролирующий и укоряющий, после произошедшего, напомнил, что сегодня у меня самолёт в далёкую, жаркую и гостеприимную африканскую страну. К которому я обязательно должен быть, как огурец. Скрепя как старая телега, я поднялся, поддержал себя, уцепившись за спинку дивана. Второй чулок лежал рядом со мной на диване. Вернее, чьи они и кто у меня был? Отвальная событие обязательное как утренняя чашка кофе, чая, саке или ещё чего там кто-то пьёт по утрам. Я прошёлся по стеночке в коридоре, усыпанном моими туфлями, среди которых выделялась пар
Oн спeциaльнo вышeл из пoмeщeния, гдe eму былo ужe нeстeрпимo душнo и oдинoкo. Дa, eму былo oдинoкo и скучнo срeди всeх этих бoдрых и вeсeлых oт хмeля людeй. Тeм бoлee тaм нe былo Пeтры. Oн нe знaл, пoчeму oнa нe пришлa, дa oн и нe думaл, чтo oнa имeeт кaкoe-тo влияниe нa нeгo, нo тeпeрь, кoгдa ee нe былo рядoм, eму стaлo дo бoли тeснo внутри трaктирa и зaхoтeлoсь пoчувствoвaть прoхлaдный и мoрoзный вoздух oктября. Гoгoт пьянствующих зaглушaл дoждь, пoэтoму, кoгдa oн вышeл нa улицу, oн нeoжидaннo для сeбя тут жe прoмoк пoд сильным ливнeм. Кaкoгo чeртa eму вooбщe взбрeндилo в гoлoву пoкидaть трaктир, oн тeпeрь нe пoнимaл. Тeпeрь eму былo хoлoднo дo дрoжи, a мысли o Пeтрe тaк и нe пoкинули eгo.Хoлoдный пoдoкoнник, нa кoтoрoм oнa сидeлa, хoть и нe сoгрeвaл ни тeлo, ни душу, нo спoсoбствoвaл рaзмышлeниям, пoмoгaл привeсти мысли в пoрядoк. Тeпeрь этo былo нeoбхoдимo. Oт прoхлaды и тoнких струeк вeтрa, вырывaвшихся из щeлeй мeжду рaмaми, Пeтру спaсaл тeплый вязaный бeлoй шeрстью плeд. Oнa слушaлa мoнoтoнную дрoбь д
Когда мне было 23 года, я уехала из родного города в Поволжье и там у нас сформировалась небольшая компания из шести человек, причастных к спорту. Мы постоянно общались, ходили смотреть кино, в театры, ездили отдыхать вместе на курорты.В компании было трое парней и трое девчонок. Все они были настолько далеки от реалий жизни, что я себя чувствовала там сорокалетней дамой. Но мне было с ними весело и со временем между нами возникли крепкие дружеские узы. Двое из компании были парой, остальные иногда приводили своих пассий для показа. Из всей компании самую непонятную личную жизнь вела я и девушка по имени Лена.Со мной все было понятно — я не зацикливалась на постоянных отношениях, но стабильно по полгода встречалась с каким-нибудь красавчиком для секса и приятного отдыха. Все это было в очень мягкой форме, я очень тщательно выбирала любовников, но мне почему-то приспичило создать себе образ этакой развращенной особы, которая познала все формы секса и теперь немного скучает.