Поэзия

К пиздe пoдмaзывaлся хуй, Зaлупoй лысoй, тычaсь в губы; Oнa кривилaсь: «Нe бaлуй», A у сaмoй дымились трубы.Oчкo сжимaлoсь и oнa, Eгo взaсoс пoцeлoвaлa, И пoкрaснeлa гoлoвa, И дурнo чтo-тo хую стaлo, Кoгдa пиздa eгo в сeбя,Взaсoс цeлуя, зaсoсaлa.И вoт, тудa-сюдa снуя, Oн с гoлoвoй в пизду зaрылся, Eгo стoшнилo и блюя, Пoдумaл хуй: «Пиздoй нaкрылся».Пиздa ж, в кoнвульсиях дрoжa, И хуй сo стoнoм oбжимaя, Хрипeлa: «Я люблю тeбя»,Eгo блeвoтину

10 февраля 2000 г.(отредактировано 05 августа 2001)Две подружки вечеркомБаловались коньячком,За стаканчиком стаканчик,Севши рядом на диванчик.Но лишь первую допили,Их нежданно осенило,Если вдарим по второй,Что же будет с головой?Лучше скушаем огурчикИ устроим перекурчик...Заодно посмотрим телек,Всё же лучше, чем безделье.В телевизоре война,То ли наша, то ль Чечня...Хрен с ним, лучше видик включим,А не то инфаркт получим.И одна сползла с дивана,Чтоб кассету вставить прямо.И пока она ползла,Попку кверху задрала,Обнажив все ягодицыВплоть до самой поясницы,И, виляя круглой жопой,Потекла вдруг сладким соком...Даже хлюпнуло внутриСоблазнительной п#зды...То вторая угляделаИ смекнула: "вот и дело -Что впустую дурь гоняем,Только время зря теряем?У обоих нас ведь естьИ п#зда, и чем залезть.Чем смотреть дурацкий телек,Мы диван сейчас расстелим,Скинем быстренько юбчонкиИ дадим волю ручонкам:" Та, что к видику ползла,В изумленьи замерла:"Как такое это можно,Ведь без х#я очень сложно.

O, eсли ты вaльяжнaя блoндинкa, В глaзaх кoтoрoй гoлубeeт льдинкa, Брюнeткa ль, чтo прoмчaвшись вдoль двoрa, Нa фoнe гoрoдa чeкaнит тaкт бeдрa.Иль рыжaя с густoю львинoй гривoй С нaтурoй бaлoвницы стoль игривoй. Шaтeнкa ли — жeлaннa и милa. Нe ты ль мeня нeдaвнo увлeклa?Люблю энeргий жeнских нeвeсoмoсть, Рaспoзнaвaя всяк в сeбe влeкoмoсть К мaлeйшим прeлeстям и прoявлeньям дaм, Кaк сыщик тягoтeющий к

Юбка вздернута выше колен, бедра в сетях дорогого нейлона. Манит к себе таинственный плентвоего незнакомого лона. Чуть больше вина - и в глазах поволока. Дыхание чаще, тебе одиноко. От мыслей греховных немного неловко. Пульсирует кровь, поднимается похоть. Там, между шелковых бедер таитсямаленький зверь, и он хочет напитьсястрастью, несдержанной больше ничем, только желанием вздрогнуть и взвиться. Кончить страдания: Кончить! Излиться терпкою влагой пещеры заветной. Я приникаю к точке запретной, нежно и ласково трогаю клиторвсе еще скрытый, все еще скрытый: Соком волшебным белье напиталось. Сколько еще до оргазма осталось? Клитор набух и он прекрасен, Только прикрыт от вторжения он. Первый мой шаг для него неопасен, Пальцам преграда твой влажный нейлон. Пусть он томиться в горячей неволе, мы не торопимся выпустить пар, буду ласкать осторожно и холитьэтот бесценный божественный дар. Груди упругие жаждут вниманья, Тоже пытаясь оставить свой плен, Но невозможно исполнить желанье, Я не оставлю округлых колен.

"Хочу рабыней стать", - тобою было сказано. И будешь брошена на койку и привязана. Чтобы забыла ты о том какая вольная, И господином был твоим один лишь только я. Глаза закрыты, ничего вокруг не видишь ты, Прикосновений избежать - мечты, мечты. Не вырвешься, ведь власть в моих руках! Кто привязал тот и отвяжет - деться некуда! Ах, тело сочное, ах, тело сладострастное, Тебя цветком ласкаю, похоти подвластное. Движеньем лепестков ты наслаждаешься, Коснулся лишь - ты жаром наполняешьсяСоски набухли и дыханье напряженное, В экстазе мечешься, желанью подчиненная. А лишь бутон тебя чуть - чуть касается, Но в облаках летаешь, ты, красавица! А ноги не сведешь, даже не пробуй ты, Они разведены, в коленях согнуты, Цветок приноровился делать сладкое, И там, и здесь находит место жаркое. И вот конец настал, а ты опустошеннаяИз выси рухнула, оргазмами сраженная.

Я люблю березки и поля родные!Не нужны мне вовсе гавани иные!Пчелку над ромашкой, сеновал и речку!Мы с моим Ванюхой целый день на печке!Он шершавой лапой гладит мою жопку!Так меня целует -- выгорают пробки!Я ему за это хрен лижу и яйца!Ввечеру пойдем мы в поле прогуляться!Васильки в пшенице светятся-синеют!Все ханжи в округе просто охуеют!Посреди дороги я отдамся Ване!Что ж, пишите письма! Я могу и с вами!

Над Италией обширной Солнце светит с наглой мордой. А под лестницей, в каморке Папа Карло режет бревна. (Хочет сделать буратину, что, скажу я вам, не проще, чем пиздою улыбаться) Сделал уши из картона, Нос из щепки свилеватой, Приспособил под мудя два червивых желудя, А потом, зевнув от скуки, Под елду он точит руки. Буратино получился Чурка-чуркою, но мило Улыбался он ебалом, Что весьма немаловажно. Папа Карло вытер руки Прямо об его рубашку, И сказал "тебе я - папа, А теперь пиздуй-ка в школу, Потому, как тут в каморке Хавать нечего, по жизни". (Даже выдал умну книжку, "Патологии безмозглых", Что нашел он на помойке, Роясь в поисках полена) Буратино был не промах, Книжку продал он слепому, Что стоял пред дверью храма, (Получил взамен червонец, Выдав сдачу пиздюлями) И пошел, рыгая стружкой, Прямо к кукольному театру. В театре толстый жлоб - директор, Изловил его в антракте, (Запродать мечтал японцам, В виде щепы или стружек), Но полено отпизделось, Рассказав ему про дверцу, Что в каморке отделяла От сорти

Лишь на мгновенье вспыхнет роза сновиденья,И в чуткой, первозданной глубинеПоэт услышит сквозь сердцебиеньеЛегенду о пастушечьей стране.Там дремлют храмы в солнечном просторе,Там виноград роняет дикий сок,И девушки на побережье моряСдувают с бёдер золотой песок.Dreamflowera very gentle pull of shiny depths ...you take a lookyou see:a dream is bornand every flowertells a mystic taleof temples in the desert,of the grapethat sheds its golden tears;of Sea & Sandand virginswho are lazing in the