Поэзия

ПРОЛОГВысокому не место между ног. Но я б не смел да и не смогОтнять, что между ног у мужикаБывает выше потолка. И даже тверже, чем доска. Так что высокому есть место между ног. И женщине в роду начертал БогМолиться этой светлой высоте, Желанной, розовой мечте. Молюсь и я. Но что же мне? А то, что я от роду мужелюб. Особенно по сердцу хуй, что дуб. 1. От мужиков я сам не свой. Готов за них идти я в бойСо всеми. Даже сам с собой. Герой моей поэмы - парень Вова. Какая разница, кто мать его - ПетроваИль Иванова с Сидоровой, блядь? Не важно, кто у Вовы мать. Наш Вова - мастер заебать. Лука Мудищев мне не образец. Не плагиатор я. Пиздец. Его я просто презираю, Копировать его я не желаю. Баркова не читал и не читаю. А Вова мой ебется только с мужиками. Он крутит яйца им, балуется с сосками, Целуется, дает, ебет, берет, Захочет - сильно отдеретИ в нос, и в уши, ну и в рот. А жопа: Обожает жопы Вова. Раз отъебет - залазит снова.

Минует день, и погружаясь в пучину тьмы, уж блекнут краски.Лишь менуэт природной сказкиночную жизнь вновь оживит.Ещё мгновение секундыи минет час... другой и третий;Лишь не утихнет свежий ветер,гоняя стаи облаков.Уснула жизнь? Ночи покровсокрыл все радужные краски,но жизнь, одних разбудит власке --других же, погружая в сон,одарит внутренним сознаньем,что в виртуальности, реальным,проявит действием наш сон.Нет страха и стыда, когда влюблёни в тайне Космоса и ночи --свершая таинства "греха" --из года в год во все века,творятся мысли: -- По подобью,в порыве страсти и с любовью,свершается обряд Земли,что в искрах свето-озаренья,сливается в словах и пеньем,дарует гимн Творца, в любви.***Никто не видит нас в ночи глубокой,где скрывшись под покровом тьмы --от глаз завистливых и языков сварливых, иль ханжи;мы страстно в ласках упивались,ласкаясь нежно тел прелестных,и при луне -- светил небесных,лобзанья, поцелуи и миньет,канилингус, петтинг... -- всё! без слова "нет".

Пять вечеров в неделюМамочка - моя! Сказать вам не сумею, Как же счастлив я! Едва придет с работы, За ляжки ее -хвать! К чёрту все заботы, Пусть скрипит кровать! Раздену свою маму, И натяну кондом. Ебу ее упрямоИ страстно день за днем. О Боже, как греховнаИ как прелестна страсть! Любовь мою сыновнаяС похотью слилась! . .

Июньским тёплым днём, паходкай дельной, Я вышил ф направлении ларька. Хателась абуздать синдром пахмельный, Пасрецтвом патрибления пифка. У дома мирна лаялись старушки, Нитрезвый мужичонка клянчил медь, Дифчонкам мальчуган минял игрушкиНа то, чтоп кое-што у них глидеть. Уже ф мичтах прильнуф к халоднай кружке, Ф фантазиях увидеф иё дно, Пачти вирнуфшись на диван к падружке, Я наступил в сабачее гавно. Фантазии накрылись медным тазом. Канец мичтам, идиллии канец. Фсё рухнула мгновенна, сразу, разам. Пиздец! - сказал я громка - Вот Пиздец!!! Я столька сил влажил ф праизнашенье Сиво, отнюдь не хитрава, славца, Что чуть ни стала эта выраженье Действительна причинай Пиздеца. Случилась эту фсю маю тирадуСаседке, тёте Кате услыхать. Балтливой бабе. Той, что будит радаПро фсех фсегда с три кораба наврать. И вот ана кричит сваей саседке, Гатовящей ниспешна халадец: Эй, Светка, слышь? - кричит - Мужайся, Светка. Я слышала, - гридёт Бальшой Пиздец! Так, разнасясь на ушка, па сикрету, Нисёцца весть а будущим канце.

Сладкий вкус грехаНа губах твоих, Сладкий вкус грехаВ волосах твоих. Сладкий, словно сон, О тебе в ночи: В сотый раз влюблен, Только не молчи! Закричи душой, Надорвись струной, А потом запойПтицею ночной. Губы сжав, стони, Как в последний раз, Руки урониОт бессилья, фраз. Пробежит волнойВ моем теле дрожь, Посиди со мнойТихо, не тревожь, Дай набраться силВновь тебя любить: Колокол забил Сладкий грех испить.

-1-На лавочке сидит - Юленька, соседка, Она несёт яички, ну прямо как наседка, А высижывать яйцо Юля не желает... И поэтому оно - из Юли вытекает... Несения итог - не заставляет себя ждать... И поэтому его можно течкою назвать... Течка: - как много в этом звуке, Для тела женского слилось, Дождём меж бёдер пролилось: В саду вот точно так же ЕваСреди цветов вдруг потекла: И дар природы через гены Дочерям своим дала: С тех пор текут - Олеси, Даши, Кристины, Оли, Тани, Маши, Полины, Натали: У всех "критические дни": Течёт и Юля - ведь она От Евы гены приняла.

Как девы юные прекраны,Но ваших взглядов жду напрастно.Я старый стал теперь и вотДевиц ко мне и не влечет.Как быстро время пробежало...Теперь других пора насталаДевиц чудесных обниматьИ целовать их, целовать...Нс смену старых кавалеровПришли лихие кабальеро.Для них сердца девиц стучат,Для них глаза огнем горят.А старикам одно: молиться,Поклоны бить и вновь поститься.О девах можем лишь мечтать:А вдруг, а может быть, как знать.Но все прошло, угасли силы,Уж недалече до могила,А страсти, вздохи и экстазУвы, сегодна не для нас.

Мой дядя самых честных правил,В истории он след оставил,И был прославлен на всю Русь,Я рассказать про то берусь.Его поместье находилосьВ укромном, тихом уголке,Где ручейка вода журчилась,Давая жизнь большой реке.России дивная природа,Которой любовался он,Была обычной для народа,Живущего, в поместье том.Так жизнь бежала быстроного,И вот шестнадцать лет, в Покров,Мой дядя празднует. Дорога,Ведёт гостей из хуторов.Собралось множество знакомых,На бал съезжались все спеша.А дядя под святой иконойВстал на колени и шептал:Вдруг двери тихо отворились,И он увидел пред собойТу грудь, которой так стремился,Коснуться с детства он рукой!Пред ним ,вся в бело-голубомСтояла дочь отца Степана.Она была немного пьяна,Но речь идёт тут не о том!Захлопнув двери за собою,Засов задвинула рукою.И повернувшись к дяде Вове,Кивнула тихо головою.