События в этой главе «Академии Дримондера» происходят параллельно с событиями моего предыдущего рассказа из этого цикла («Кое-что о вампирах») и не пересекаются с ними. Как обычно, это повествование не является прямым продолжением предыдущих частей, но содержит некоторые незначительные отсылки. Кроме того, в этой части «Академии» довольно мало эротического действия, но наличие этого рассказа необходимо для связи с некоторыми планируемыми в дальнейших частях явлениями и свойствами. Так что не судите автора строго за «скучность» очередной главы, он старается как может :) Приятного чтения. Ваш автор.
Вечера в трактире «Шаловливая русалка» были многолюдными и весьма шумными. Заведение было известно сочетанием сравнительно неплохой еды и выпивки и сравнительно недорогих цен на неё, а также наличием сравнительно симпатичных особ лёгкого поведения и сравнительно приемлемого мелодично-звукового сопровождения в лице скрипача и флейтиста, от заезженных мелодий которых пока ещё не вяли уши. В общем, за всё это трактир стяжал добрую славу среди жителей Дримондера, и по праздникам и выходным в помещении было негде яблоку упасть.
Для Дженни — свежеиспечённой чародейки третьей категории, устроившейся на летние каникулы официанткой в «Шаловливую русалку» — работы по вечерам было хоть отбавляй. Хозяин нещадно эксплуатировал энергичную жизнерадостную девушку, редко расщедриваясь на минуты отдыха. Приняла заказы — помоги повару на кухне! Разнесла напитки — вытри столы! Пошла в кладовую за колбасами — заодно наведи там порядок после очередного завоза продуктов...
Но Дженни не жаловалась. Хотя в Академии девушка с готовностью изучала основы магии, она прекрасно понимала, что на данную стезю попала по большому счёту случайно. Подработка официанткой была для неё отдушиной, возможностью почувствовать себя в другой шкуре, которая куда больше подходила ей по темпераменту. Дженни нравилась её форма одежды — высокие сапожки, зелёная юбочка чуть выше колена и, в тон ей, зелёная блуза с золотистой вышивкой, кружевными оборками, шнуровкой и широким декольте, подчёркивающим грудь и притягивающим взгляды. Ей нравилось быть в центре внимания, нравилось миловидно улыбаться и заливисто хохотать в ответ на безобидные шутки. Её не смущали щипки и лёгкие шлепки по попке — ей нравилось взвизгивать и изображать испуг. И, конечно, нравилось то, что в ответ на её обслуживание люди были благодарны. Что же касается прямых приставаний и излишнего распускания рук, в присутствии грозного вышибалы такие посетители обычно вели себя смирно, а в его отсутствие быстро убеждались, что юная официантка-волшебница в состоянии постоять за себя.
Тем не менее, симпатичной невысокой рыжеволосой девушке, обладательнице вздёрнутого носика, россыпи веснушек на лице, сочной груди третьего размера и аппетитной крепкой попки, почти ежедневно приходилось выслушивать различные предложения интимного характера. Владелец таверны сразу предупредил, что на такой работе избежать приставаний никак не выйдет, но Дженни, казалось, только обрадовалась. Ещё бы — перед раскованной волшебницей открывался такой ассортимент персон! Представители самых разных рас (хотя посещали трактир преимущественно люди), профессий, социальных слоёв, возрастов — Дженни чувствовала себя словно в магазине. Она обращала внимание не только на внешность потенциального любителя развлечений, но и на его манеры, внутренне определяя для себя, как далеко она позволит ему зайти. Грубые и некрасивые получали от ворот поворот, приправленный в случае особой настырности мощным телекинетическим ударом, ну а дальше, в зависимости от качеств ухажёра, его поступков и её настроения Дженни могла в минуты своего законного перерыва позволить потискать грудь, подарить жаркий поцелуй; если всё складывалось очень хорошо — поласкать скрывавшееся между ног сокровище (ручками, грудью или даже ротиком), ну а нескольких самых удачливых ждал короткий и быстрый, но от того не менее приятный секс в укромном уголке на заднем дворе таверны. И, конечно, девушка не позволяла счастливчикам считать её расположение просто должным, входящим в стоимость заказов, и добивалась щедрых чаевых за приятно проведённое время.
В общем, интимная жизнь официантки Дженни была довольно активной, а регулярная магическая профилактика уберегала её от каких угодно зараз и нежелательной беременности. Через три недели работы девушка до того освоилась, что сама начала флиртовать с симпатичными посетителями, а тех, кто настойчиво пытался «подкатить» к ней вопреки её желаниям, волшебница «обламывала» изящным и артистичным образом.
***
— Как тебя зовут, красотка? — обратился к ней парень за столиком в углу уже перед самым окончанием её смены.
— Дженни, — девушка обворожительно затрепыхала ресницами, мысленно оценивая юношу. Молодой, с ничем не примечательной внешностью, и в целом не в её вкусе: слишком смазливый, скользкий на вид, и явственно чересчур самоуверенный. Ничего больше поцелуя пока не заслуживает, но посмотрим, как проявит себя далее...
— Какое прелестное имя, — состроив сальные глазки, протянул гость. Волшебница намеренно глуповато хихикнула и стрельнула заинтересованным взглядом в ответ. Ободрённый парень продолжил: — И что такая прекрасная особа делает в таком не достойном её заведении?
«Дурень, глаза протри, разве не видно, что я тут работаю?», так и подмывало ответить Дженни, но она осталась верна отыгрываемой роли:
— Я обслуживаю клиентов... — дежурная улыбка. — Вы хотите что-то заказать?
— Да, конечно, — парень бросил наигранный взгляд в меню и тут же сообщил: — Два коктейля «Морской бриз».
— Вы выпьете оба? — Она вопросительно подняла бровь, уже заранее предугадывая ответ. Парень оправдал ожидания:
— Разделю с вами, прекраснейшая Дженни, — подмигнул ей и выжал из себя очаровательную, хоть и несколько нервную, улыбку. Волшебница продемонстрировала ему, как надо улыбаться так, чтобы собеседник ничего не заподозрил, и спросила:
— Не желаете ли чего-нибудь из закусок?
— Да, желаю, — рука парня свесилась с края стола и словно невзначай коснулась её бедра. Дженни хихикнула и посмотрела на него таким долгим взглядом, что наглый кавалер, более не сомневаясь в успехе, с придыханием в голосе перешёл к главному блюду: — Прелестную официантку, пленившую моё сердце, под соусом горячей страсти!
«Главное блюдо» едва не расхохоталось в ответ на такую неуклюжую попытку соблазнения, но вместо этого, состроив ему глазки и коснувшись пальчиками воротника, осторожно произнесла:
— Ох, это так неожиданно, ведь я собиралась провести вечер с подружкой... Вы не откажетесь составить нам компанию?
— С превеликим удовольствием, Дженни.
Незнакомый ухажёр ответил совершенно спокойно, как будто не сомневаясь в ответе официантки, но его глаза выдавали неожиданную радость. Они светились так, как будто парень выиграл миллион золотых монет в лотерею. Дженни лучезарно улыбнулась в ответ «победителю».
***
Висевший у входной двери колокольчик зазвенел, громогласно поведав пустынным залам Народной библиотеки Дримондера о посетителях.
— Значит, твоя подружка здесь? — нетерпеливо спросил парень. По бегающему взгляду, мелко дрожащим рукам и неровному дыханию чувствовалось, что он был в нескрываемом предвкушении от предстоящих любовных игр.
— Да, здесь, — Дженни, улыбаясь, повела его за руку между рядами стеллажей, забитых книгами и пылью. — Сэм! Мы пришли!..
Любитель неуклюжих комплиментов быстро растерял свой энтузиазм:
— Сэм? Это твой... молодой человек?
— Сэм — это моя подруга, Саманта, — чуточку обиженно произнесла Дженни. Парень, воспрянув духом, принялся неловко рассыпаться в неразборчивых извинениях.
— Я здесь... — таинственно донеслось из дальнего угла библиотеки. Дженни, приложив палец к губам спутника, чтобы прервать его невнятное бормотание (в результате он сначала вздрогнул от неожиданности, а затем попытался поцеловать ...
пальчик), потащила кавалера в нужном направлении:
— Сэм, у нас особый гость!
— Вот как? — заинтересованно отозвалась невидимая Саманта. — Веди его сюда, я хочу на него посмотреть!
Парень занервничал: впервые с момента его согласия на «свидание вслепую» ему в голову пришла мысль, что девушка, с которой предстоит познакомиться, может оказаться вовсе не такой же симпатичной подружкой официантки, а кошмарным, уродливым созданием, для которого такой способ знакомства был единственно возможным. Может, она толстая? Или у неё кривые зубы, лошадиная морда и один глаз? Или...
Повернув за стеллаж, молодой человек встретился с «уродливым созданием» и замер. Небрежно опиравшаяся на стеллаж Саманта оказалась высокой красивой брюнеткой с чуточку задумчивым выражением лица, придававшим её взгляду особую прелесть. Длинные волосы, падающие на белоснежную блузку, были собраны в два хвостика, перевязанных белыми лентами. Из-под складчатой тёмной юбки с оборками виднелись элегантные колготки и блестящие туфельки на высоком каблуке. Но, конечно, вниманием гостя завладела большая грудь, нескромно поднимающая блузку и намекая на четвёртый, а то и пятый, размер скрывающихся под тонкой тканью сокровищ.
Дженни за спиной ошеломлённого парня зажала рот руками, чтобы не рассмеяться. В этот раз по её совету Саманта, обыкновенно пренебрегавшая косметикой и от природы не испытывавшая в ней особой нужды, поработала не только с одеждой, но и с макияжем. Взгляд подведённых глаз стал особенно таинственным и манящим, на щеках заиграл лёгкий румянец, а губы волшебницы призывно блестели в неярком свете магических светильников. Образ страстной библиотекарши завершали очки в тонкой оправе, в которых на самом деле Саманта не нуждалась и использовала исключительно как реквизит.
Всё сработало великолепно. Приведённый Дженни ухажёр был сражён наповал. Задержав дыхание от волнения, он опустился на одно колено перед Самантой, изо всех сил стараясь смотреть ей в лицо, а не на грудь.
— Боги... — произнёс он, — вы так красивы... Мне на секунду показалось, что я увидел спустившегося с небес ангела...
Саманта одарила его взглядом кроткой лесной лани и затрепыхала ресницами.
— Позвольте сказать вам от чистого сердца, что вы — прекраснейшая из женщин, что когда-либо ступали на эту землю!
Бывшая «прекраснейшей» всего каких-то полчаса назад Дженни скривилась и показала язык за спиной у заливавшегося соловьём дамского угодника. Саманта чуть наклонила голову и прикрыла ладошкой рот в элегантном жесте, на самом деле скрывавшем всё шире растягивающуюся улыбку. Ей страшно хотелось рассмеяться, но тогда весь спектакль пошёл бы на смарку. Рыжеволосая волшебница положила руку на плечо молодому человеку, на секунду вернув его в реальность, где существовала не только «прекраснейшая из женщин».
— Милый, я ведь не спросила... как тебя зовут?
С секунду он глядел на неё недоумённо, точно вспоминая, что это за рыжеволосая особа и что она здесь делает, и наконец промолвил:
— Персиваль...
Дженни становилось всё труднее сдерживать пробивавшийся наружу смех. Парню досталось одно из самых нелепых и смешных имён, которое в то же время идеально подходило его образу слащавого дамского угодника.
— Сэм, — Дженни повернулась в сторону, чтобы парень не увидел исказившую её лицо ухмылку, — что ты скажешь о Персивале?
— О-о... — таинственно протянула Саманта, плавно приблизившись к молодому человеку на три шага, и улыбнулась. — Он просто чудо. Такой галантный и красноречивый...
— Я весь у ваших ног, сударыня, — поклонился Персиваль. Дженни, заливаясь беззвучным смехом у него за спиной, пальцами изобразила жест, трактовавший эту фразу в не самом приличном смысле. Саманта улыбнулась и шагнула к Персивалю:
— Такие чудные манеры должны быть вознаграждены...
Персиваль, полагавший, что настал его звёздный час, выпрямился. Саманта, глядевшая на молодого человека чуточку сверху, положила руку ему на плечо.
— Ах, Персиваль... — произнесла она, прикрыв глаза и плавно переместившись за спину молодого человека, — какое прекрасное имя!
— Благодарю вас, госпожа, — ответил тот, кончиком языка облизав пересохшие губы. Стоявшая за его спиной Саманта взяла его ладонь в свою, переплела пальцы и, приблизив лицо к его уху и словно невзначай коснувшись его губами, прошептала:
— Вы мне нравитесь... Такой красивый, сильный, умный мужчина...
Персиваль был довольно посредственным по всем трём пунктам, поэтому комплимент ему понравился. Он уже едва сдерживал себя от нетерпения. Вторая рука Саманты коснулась его груди, плавно спустилась на живот и нежно погладила его, а спина почувствовала прикосновение двух больших и волнующе мягких грудей.
— Вы желаете... меня? — с эротичным придыханием произнесла она.
— Д-да, госпожа, — едва выговорил он.
— Ах... — счастливо выдохнула Саманта и, прижавшись к молодому человеку всем телом, проговорила: — Какое счастье, что хоть кто-то согласился!..
Вначале Персиваль почувствовал какой-то подвох в её словах, и лишь спустя пару секунд понял, что его задницы через одежду касается что-то большое, продолговатое и очень тёплое... что-то такое, чего у женщины быть не должно.
Саманта поняла, что он почувствовал, и захват её рук стал жадным и крепким.
— Будешь сегодня моей послушной девочкой, Персиваль? — хищно произнесла она и демонстративно подалась всем тазом вперёд.
***
Когда вопли перепуганного дамского угодника затихли за стенами библиотеки, Дженни, вытерев проступившие сквозь смех слёзы, обняла подругу:
— Сэм, ты сегодня превзошла себя!
— Спасибо, милая, — теперь уже искренне улыбнулась Саманта, поглаживая рыжеволосую волшебницу по голове. Затем хитро прищурилась и, посмотрев в лицо подруге, спросила: — Не расстраиваешься, что он убежал?
— Что ты! — рассмеялась Дженни. — Такому хлыщу я бы не позволила зайти дальше поцелуя. В щёку.
— Поразительно, как много таких парней вьётся вокруг тебя в «Русалке». Дженни, тебе не кажется, что нужно вести себя немножко... сдержаннее?
— Ревнуешь? — прищурилась рыжая. Саманта шутя толкнула её в плечо:
— Не более, чем ты меня.
— К кому мне тебя ревновать? — рассмеялась Дженни. — К книгам, что ли?
— Ну что ты, — улыбнулась Саманта. — Мне сегодня сделал комплимент один симпатичный молодой человек...
— И ты с ним переспала? — удивилась рыжая. Саманта покачала головой
— Нет. — И, выждав паузу, добавила: — Пока ещё нет.
Дженни хихикнула и нежно посмотрела на лучшую подругу. Та положила ей руку на плечо.
— Дженни?
— Да?
— Слушай, а ты никогда не думала, что какой-нибудь из приводимых тобой субъектов может... согласиться на то, чтобы стать моей девочкой?
— О-о, это был бы незабываемый вечер! — радостно воскликнула Дженни. Саманта вздохнула:
— Такие, как Персиваль, вовсе не в моём вкусе. Ты не могла бы приводить мужчин помужественнее и посимпатичнее?
— Что ты! Таких я оставлю себе!
— Боишься, что их соблазнит и уведёт прекраснейшая из женщин, когда-либо ступавших на эту землю? — подмигнула Саманта. Дженни демонстративно надулась:
— Между прочим, меня он тоже так называл!
— И он был прав, — нежно шепнула Саманта, склонившись к подруге и поцеловав её в губы.
***
Костюм официантки, очки, колготки, сапожки, туфли, юбки, бельё — всё это вскоре оказалось небрежно разбросано по соседним стеллажам, столам и стульям. Саманта, улучив момент между поцелуями, произнесла короткое заклинание, и откуда-то сверху к её ногам мягко спустилось дожидавшееся своего срока одеяло.
— А ты запасливая, — хихикнула Дженни.
— В прошлый раз на полу оказалось жёстко и грязно, — развела руками Саманта. — Я, конечно, не против лишний раз помыться с тобой в душе, но так всё же будет лучше.
— Милая... — рыжая волшебница с любовью посмотрела в глаза своей ...
лучшей подруге. Ещё раз поцеловав её, Саманта устроилась полулёжа на одеяле. Дженни с наигранным сожалением оглядела чуть поникший после встречи с Персивалем член.
— Он не рад меня видеть?
— Он устал весь день думать о тебе, — улыбнулась Саманта. — Поцелуй его, он это заслужил.
— О-о! Сейчас мы его приласкаем!
Дженни встала на колени и, перенеся ногу через тело подруги, приняла позу 69. Перед её глазами покачивался самый желанный из всех «мальчиков», которых она когда-либо знала. Ствол, покрытой нежной светлой кожицей с тёмными, чуть выступающими прожилками вен, венчался розовато-алой и шершавой на вид (но очень мягкой на ощупь) головкой. Самые мельчайшие детали члена Саманты казались Дженни совершенными, точно перед ней было произведение великого скульптора. Она была готова воспевать это совершенство в поэмах... если бы не могла выразить свои чувства более действенным способом. Рыжая волшебница нежно дотронулась до него пальчиками, взялась за основание:
— Ты мой хороший... Мой единственный и неповторимый... — проворковала она и, коснувшись губами кожицы под головкой, медленно прошлась губами по всему стволу, точно играя мелодию любви на волшебной флейте. Саманта, дожидавшаяся этого момента и созерцавшая перед собой пухлые, раскрытые наружу губки влагалища, дотронулась до них язычком.
— М-м-м...
Вернувшись к головке, Дженни кончиками пальцев несколько раз оттянула кожицу на члене туда-сюда, любуясь, как головка ныряет под складки крайней плоти и вновь выскакивает наружу, а затем, точно дразня, пощекотала кончиком языка самую макушку «ныряльщика». В ответ на нежное обращение «мальчик» Саманты окончательно выпрямился в боевую стойку.
— Какой красивый... — прошептала Дженни и поцеловала головку, а затем, охватив её губами, несколько раз провела языком по её краю, точно исследуя шероховатую поверхность. Саманта отозвалась стоном удовольствия и поспешила воздать подруге за старания: язык брюнетки заскользил по ложбинке влагалища Дженни вверх-вниз.
— М-м-м...
— М-м-м...
Дженни определённо училась оральным ласкам не только регулярной «практикой» с Самантой: раз за разом её минеты становились всё более изощрёнными и разнообразными. Вот и сейчас рыжая «ученица» удивила её: чуть выпустив изо рта ласкаемую головку, она мягко, но решительно надавила большим пальцем на её край.
— Ах!
Чувствительная головка отозвалась болью... и ощущением облегчения от убранного пальца, которое наложилось на удовольствие от ласк языком.
— А-а-ах... — расслабленно выдохнула Саманта, на секунду перестав вылизывать киску Дженни. А та уже вновь обхватила губами головку и, отправив член за щеку, несколько раз мягко оттянула им свою щёку, как всегда нравилось её подруге. Дождавшись красноречивых постанываний, рыжая волшебница выпустила «мальчика» из мягкого, тёплого, мокрого и невероятно приятного плена и приняла его в недра своего ротика, поглаживая рукой яички.
Саманта, испытывая блаженство, не забывала и об ответных ласках. Теперь уже один из её пальчиков принялся гладить значительно увлажнившуюся киску подружки, а второй погрузился между ягодиц, погладил колечко сфинктера и, проскользнув сквозь него, принялся щекотать стенки ануса.
— О-о! — Дженни на секунду выпустила изо рта член, её глаза округлились.
— Нравится? — спросила тяжело дышавшая от возбуждения Саманта. Вместо ответа Дженни, с упоённым чмоканием вернувшаяся ко всячески охаживаемому ей «мальчику», подалась задом чуть назад, призывно раздвигая ягодицы. Улыбнувшись, Саманта вынула руку, прикоснулась к анусу губами и облизала колечко сфинктера, а затем снова проникла внутрь попки уже тремя пальчиками, вызвав новые стоны у Дженни. И продолжила вылизывать её истекающую соками киску.
— М-м-м... — стонала Дженни.
— М-м-м... — вторила ей Саманта.
... Рыжая волшебница кончила первой. Как всегда, бурно, с протяжным криком. В лицо Саманте брызнула струйка соков, волшебница жадно слизала капли с губ.
— Твоя очередь... — простонала она. И спустя считанные секунды совместные усилия губ, язычка и пальчиков подруги заставили её член, дёрнувшись, выстрелить несколькими последовательными залпами семени в недра этого чудесного ротика. Дженни старательно собрала во рту капли спермы, повернулась к приходящей в себя от оргазма подруге, с озорной улыбкой продемонстрировала ей густую белёсо-дымчатую жидкость на языке.
— Джен... — счастливо выдохнула Саманта. Губы рыжей волшебницы приникли к её губам в поцелуе, и их языки смешали чудный коктейль из спермы и остатков соков.
***
После того, как обе волшебницы наконец на какое-то время насытились друг другом, Дженни предложила отправиться домой, чтобы в полной мере продолжить «развлекательную программу» там. Но у Саманты оставался неразобранным один из принесённых сегодня ящиков с книгами, и рыжая волшебница, ничуть не разочаровавшись, предложила свою посильную помощь в доделывании работы.
Очередное поступление в Народную библиотеку Дримондера пришло откуда-то издалека, и путь его явно не был прямым: стенки ящика покрывали полустёртые письмена самых разных таможенных постов и почтовых служб. Саманта в конце концов отчаялась разобраться в этих бледных каракулях и написала в библиотечной ведомости, что партия книг прибыла из Блаззы — это было наиболее разборчивое название из пунктов путешествия ящика. Девушки распределили обязанности следующим образом: Дженни вытаскивала книги и читала их названия, а Саманта записывала книги в главную ведомость и приклеивала на форзац книги библиотечный формуляр.
— Уилл Шайкспайр, — монотонно вещала рыжая волшебница, разглядывая очередной томик. — Король Луар. Сонеты и трагедии.
— Готово. Давай дальше.
— Жизнеописание императора Гая Юлия... не могу прочесть, тут стёрто. Кажется, Цельсия. Судя по портрету на обложке, тяжёлая у него была жизнь — с таким-то шнобелем!
— Есть. Что там следующее?
— Стефан Мейер. «Граница дня и ночи». Сэм, это та самая книжка про вампиров, которую обожает Маргарита из четвёртой группы?
— Она самая.
— Фи, — Дженни сморщила носик, — жалкая трата пергамента на описание несуществующих существ!
— Никто не заставляет тебя её читать. Давай дальше.
— Э-э... Сборник рассказов. «Три сотни оттенков». Эта какая-то затасканная, её, наверное, много читали.
— Ещё бы. Я слышала, что это эротическое чтиво.
— Серьёзно? — Дженни округлила глаза. — Кем надо быть, чтобы читать подобные книги? Всё это надо чувствовать, слова не дадут и тени истинных ощущений...
— Ну, не каждому удаётся найти того, с кем можно разделить желание.
— Да ну? — фыркнула рыжая волшебница. — Разве кто-то запрещал бордели? А в нашем общежитии так и вообще можно найти согласных из чистого альтруизма.
— Ну это уж тебе виднее. Давай дальше.
***
— «Технология возделывания винограда...»
— «Лоцманские карты Побережья Мечей...»
— «Энциклопедия всего на свете, том девятнадцатый...»
Дженни зевала от скуки, диктуя одно название за другим. Саманта закопалась в свои бумаги, сноровисто подклеивая формуляры и вписывая книги. Ящик опустел, и наконец в руки рыжей волшебницы попала последняя книжка. Ни автора, ни названия на тёмно-серой коленкоровой обложки не значилось. Дженни открыла форзац книги и внезапно ощутила знакомый зуд в кончиках пальцев.
— Сэм... — осторожно произнесла она.
— Что? — Саманта подняла голову, оторвавшись от ведомости впервые за четверть часа.
— Кажется, это книга с заклинаниями.
— Быть не может! — поразилась волшебница. Согласно давним королевским указам, все книги об искусстве магии и прочих тайных знаниях могли находиться исключительно в собственности магических академий и ассоциированных с ними лиц. Простолюдины, не сведущие в волшебстве, не имели никакого ...
доступа к ним во избежание катастрофических последствий от безграмотного обращения с заклятиями. Ни в одной из народных библиотек не было волшебных книг уже пару сотен лет. И всё же зуд, который ни с чем нельзя было спутать, настойчиво сообщал Дженни: магия! магия!
— Как она сюда попала? И почему никто её не заметил ранее?
— Ну, попасть она могла откуда угодно, — размышляла вслух Саманта, — например, случайно попала с другими книгами из реквизированного имущества какого-нибудь ренегата, но вот почему её до сих пор не обнаружили...
— Я знаю, почему, — Дженни захлопнула книгу, и зуд тут же прекратился. — Она чем-то экранирована. В закрытом состоянии никакой магии не чувствуется. Такие слабые эманации разве что архимагистр уловит. Наверное, ни один волшебник не открывал её с того дня, как книга попала в ящик...
— Или это контрабанда или что-то подобное, — Саманта поёжилась. — Допустим, на днях эту книгу отсюда кто-то должен был забрать. Кто-то, не проходивший инициацию и не вступавший ни в одно общество магов, действующий вне закона. Его книгу экранировали для маскировки. Никто же не мог знать, что в народной библиотеке окажется волшебница, которая её раскроет.
— Ты же не думаешь, что... — Дженни широко распахнула глаза.
— Не знаю, — тряхнула головой Саманта. — Это предположение ни на чём не основано. Может, это действительно случайное совпадение. Есть только один способ выяснить это...
—... узнать, что в ней написано, — увлечённо закончила Дженни за Саманту. Та, вздохнув, кивнула. Она-то хотела предложить поискать помощи у кого-нибудь более сведущего в магии, но искорки проснувшейся жажды приключений в глазах подруги были слишком очаровательны.
***
Индивидуальные книги заклинаний — довольно опасная находка для того, кто ничего не понимает в искусстве магии. Стремясь уберечь свои знания, чародеи частенько прячут внутри заклинания-ловушки, которые активируются при переворачивании страниц. Не один любопытный нос, сунутый в магическую книгу, был уничтожен вместе с его обладателем, и порой весьма болезненным образом. А кое-кто из великих архимагистров прошлого, будучи настоящим параноиком, защищал свои бесценные рукописи таким количеством сложно переплетённых защитных заклинаний, что после их смерти книги становились неприступными саркофагами знаний, которые опасались трогать от греха подальше, и даже маги Старшего Аркана были не в состоянии разобраться во всех хитросплетениях опасного волшебства. Несколько таких «талмудов-убийц» хранились в Академии в изолированной комнате, защищённой множеством физических и нематериальных барьеров, и ключ от неё был только у Дель Лорада.
В общем, открывать чужую книгу магии — занятие, сопряжённое с большим риском. Только лишь из-за относительной слабости обнаруженного ими заклинания Саманта решилась исследовать найденную книгу своими силами. Но, даже несмотря на это, обеим волшебницам пришлось, следуя технике безопасности, воздвигнуть временные защитные поля на пыльном библиотечном чердаке подальше от любопытных глаз. Получилось не очень хорошо (их подруга Элия, волшебница Старшего Аркана, гомерически захохотала бы от вида некоторых использованных формул), но погасить удар среднего по силе заклинания они были вполне способны. А ничего более катастрофичного от тонкой книжки не ожидалось: скрыть в таком малом объёме громадный файербол или, хуже того, какую-нибудь Чёрную Смерть едва ли было под силу даже очень опытному магу.
Обе волшебницы так и не решили, кто из них будет открывать книгу, и поэтому открыли первую страницу вместе, в согласном жесте, держа наготове деактивирующие формулы. Они так и не пригодились: в них не ударил ни огонь, ни гром и молния, ни парализующий луч, ни дематериализующая стрелка. Но и ясности о содержимом книги первая страница тоже не принесла. Текст был написан совершенно неразборчивой вязью, а неизвестная магия таилась где-то значительно глубже. Дженни наложила на страницу заклинание «Полиглот», распознающее большинство актуальных языков, затем создала ментальный контакт с заклинанием, чтобы увидеть в голове перевод написанного в книге на всеобщий, и разочарованно вздохнула:
— Сэм, это дневник какого-то купца.
— Что там написано?
— Ничего интересного. Сколько мешков чего он где и когда купил, сколько денег кому должен, и так далее. Зря старались.
— Ты уверена? С чего купцу использовать защитную магию? Он ведь не смог бы её снять.
— Хм... — задумчиво протянула Дженни. — Действительно. Тогда давай поступим так: ты листаешь, я сканирую страницы. Как только нащупаем контур защитного заклинания, обезвредим его и узнаем, в чём там дело.
Спустя десяток страниц нашлась и разгадка. На очередном развороте Дженни и Саманта увидели... старую игральную карту, лежащую между страниц как закладка, узорчатой рубашкой вверх. Рыжая волшебница послала поисковый импульс и объявила:
— Это она. Здесь всего три узловые точки, и все они находятся в карте.
— То есть, если мы её не тронем, ничего не случится?
— Да, — уверенно заявила Дженни и вздохнула с разочарованием. — Никаких тайн здесь нет. Наверное, обычная гадальная карта, зачарованная на предвидение или на удачу.
— Может быть, — Саманта аккуратно дёрнула пергамент, перевернув лежащую на нём карту. С лицевой стороны среди грязных пятен на них смотрело угольно-чёрная клякса неправильной формы, напоминающая засохшую бабочку, и несколько непонятных символов. — Ты видела когда-нибудь такую карту?
— Нет. Может, на востоке у них есть какая-то игра с такими картами?
— Может быть.
— Мне кажется, стоит взять карту с собой, если мы хотим узнать, от чего она.
— Джен, может не надо? — спросила Саманта, нутром ожидавшая от находки какой-то подвох.
— Да всё будет нормально, — беспечно отмахнулась Дженни. — Мы же могучие волшебницы, что нам какое-то дурацкое заклинание о трёх точках?
— Ты хоть определила, что там за заклинание?
— Нет, — честно призналась «могучая волшебница». — Но ничего серьёзного в такой карте таиться не может по определению.
— Тогда я, пожалуй, проверю это.
И прежде, чем Дженни успела хоть что-то сказать, Саманта осторожно коснулась карты. Узорчатый кусок картона с чернильным пятном легко вздрогнул от прикосновения... и больше ничего не случилось.
— Ну вот видишь, — Дженни украдкой смахнула проступивший на лбу пот. — Всё в порядке. Её даже руками можно брать.
Саманта скептически посмотрела на карту, замасленную от многочисленных касаний неизвестных предшественников.
— Ты права. Ладно, хватит на сегодня забот. Пойдём домой, милая.
— С удовольствием, — подмигнула Дженни, деактивируя защитные поля.
***
Перед сном ненасытная рыжая волшебница всё-таки уговорила подругу на привычный секс в позе наездницы и, вдоволь напрыгавшись на любимом члене и приняв ещё одну порцию горячей спермы в киску, со счастливым бессилием улеглась под боком у Саманты.
— Спасибо, любимая... — мурлыкнула она, точно котёнок.
— Тебе спасибо, — волшебница Хаоса поцеловала подружку в щёку, и вскоре обе заснули.
***
Впервые за долгие годы Дженни приснился настоящий кошмар. Она из последних сил брела по туманным, мглистым болотам в лунном свете, пытаясь уйти от неведомой погони. Босые ноги погружались в тёмную, практически непрозрачную воду почти по колено, и каждый шаг сопровождался чавканьем и хлюпаньем болотной жижи. Кривые ветви деревьев напоминали скрюченные пальцы чудовищ, стволы погибших берёз белели во тьме, точно скелеты, а какие-то незнакомые жёлтые цветы на кустах источали аромат, от которого становилось дурно. Но Дженни твёрдо знала: она должна двигаться вперёд, чтобы не достаться преследователям.
Очередной шаг подвёл её: опоры под ногой не нашлось, ступня провалилась сквозь рыхлый комковатый субстрат на дне. Дженни, взвизгнув, плюхнулась в воду. Непривычно холодная вода обжигающе хлестнула по ...
груди, одежда тут же промокла до нитки. Выплюнув случайно попавшую в рот противную на вкус жижу, Дженни опёрлась на руки и попыталась встать.
Не тут-то было. Погрузившаяся в ил нога увязла в нём по колено. Отчаянные рывки не принесли ничего, кроме отклика боли в суставах. Дженни почувствовала, как медленно погружается в тёмный ил и похолодела от мысли о возможных последствиях.
— На помощь! Спасите! Тону! — хотела крикнуть она, но наружу вырвался лишь неразборчивый стон, точно скомканные от страха слова переплетённым клубком застряли в горле. Тёмная вода вокруг неё неожиданно наполнилась пузырьками, начала бурлить, и Дженни почувствовала, как её всё быстрее утягивает под воду. Руки схватились за подвернувшийся ивовый корень, и только благодаря ему волшебница смогла удержать над водой голову и плечи.
— Помогите!!! — снова попыталась крикнуть она, и снова эти слова не смогли пробиться наружу. Неизвестная сила, всё сильнее взбаламучивая воду вокруг неё, продолжала настойчиво тянуть на дно. Корень подался из субстрата, и Дженни поняла, что он её не удержит.
«Что это?! Что происходит?!» — вопрошали остатки разумных мыслей, но перепуганная волшебница не могла дать ответ. Корень с хлюпаньем выскочил из жижи. Дженни принялась барахтаться, не желая так просто сдаваться неведомой силе. Но нечто на дне болота брало верх: вот вода дошла до подбородка, вот коснулась нижней губы, хлынула в горло...
— А-а-а-а!!!
***
— Джен! Джен, очнись!
— А-а-а! — снова вскрикнула волшебница, приходя в себя. Она снова была в своей комнате, в постели с Самантой, и та, активировав волшебный светлячок, крепко держала подругу за плечи и озабоченно вглядывалась в её лицо.
— Джен, что случилось?
— Сэм... — Дженни, заплакав, уткнулась в плечо волшебнице Хаоса. — Сэм, мне приснился кошмар...
Саманта заключила подругу в объятия и, покачиваясь из стороны в сторону, принялась шептать на ушко успокаивающие слова:
— Всё хорошо... Всё хорошо, любимая... Это был просто сон, всего лишь дурной сон... Такие иногда снятся.
— Тебе... тоже? — спросила, всхлипнув, Дженни. Она не видела, какая тень пробежала по лицу Волшебницы Хаоса. Конечно, порой ей снились кошмары, но она молча переносила их и не говорила ни слова об этом Джен, Элии и всем остальным. У волшебниц было немало смелости и силы духа, но ночные страхи Саманты всегда были чем-то из ряда вон выходящим, чем-то, что грозило обезоружить её подруг. Поэтому она стойко сопротивлялась своим кошмарам и не давала сорваться им с её языка, чтобы отправиться сеять страх в материальном мире.
— Что тебе приснилось? — спокойно спросила Саманта.
— Болото... — выдавила рыжая волшебница. — Я тонула... и никак не могла вык... выкарабкаться...
— Чш-ш-ш, — ласково прервала её Саманта, чувствуя, как всхлипы с новой силой начинают сотрясать подружку, и принялась убаюкивать её, как ребёнка. — Всё хорошо... Нет никакого болота, здесь только ты и я, мы вместе, и никаким кошмарам это не изменить...
***
Когда Дженни наконец успокоилась и, умывшись, вновь заснула в обнимку с Самантой, она снова увидела сон. К счастью, в этом сне ничто не напоминало о болоте. Она стояла на галерее какого-то невероятно изящного замка. Свет луны серебрил тонкие шпили высоких башен, контрастировал узорчатые барельефы на их стенах, отражался от высоких застеклённых окон. Это чудное сооружение определённо не было изготовлено руками людей, при виде его на ум приходили воздушные замки из эльфийских легенд. Сама галерея меж двух башен, на которой она стояла, была такой длинной и изящной, что непонятно, как она вообще держалась в воздухе.
Где-то внизу, во дворе замка ярко горели магические светильники, освещая какое-то праздненство. Дженни видела кружащиеся в танце пары, слышала смех и звон хрусталя, чарующие звуки скрипок и виолончелей. Волшебница не знала, в честь чего все торжества, и ей тут же захотелось спуститься во двор, чтобы выяснить причину веселья. Однако прямое телепортационное перемещение почему-то не сработало. Может, аура загадочного замка рассеивала заклинания? Одно крыло Академии Дримондера обладало тем же свойством. Ну, не беда, ведь с галереи всегда можно спуститься по лестнице...
Но брошенный в сторону вначале одной, а затем и другой башни взгляд сообщил, что здесь эта аксиома не работает. Дверей не было.
Неожиданно потемнело: Луна скрылась за набежавшей тучей. Волшебница почувствовала себя зябко. Заклинание согрева тоже не сработало. «Воздушный» замок всё меньше и меньше нравился Дженни.
Она не заметила, когда облако, скрывшее от неё Луну, уменьшилось и переместилось на галерею, но теперь чародейка обнаружила, что тёмное клубящееся нечто всё ближе подкрадывается к ней. Похолодев от страха, Дженни попятилась к башне, сознавая, что это тупик.
Хотя раньше до конца галереи было несколько десятков метров, уже на третьем шаге Дженни упёрлась спиной в леденяще-холодную стену. Замок не оставлял ей ни малейшей защиты. Очередная попытка ударить неизвестную «тучу» огненной волной кончилась ничем: ни малейшей искорки не сорвалось с её пальцев.
— Н-на... — опять в горле стоял ком. Дженни с трудом смогла проглотить его и звонко, отчаянно крикнуть: — На помощь!!!
Тонкая галерея не выдержала человеческого крика, хрустнула стеклом под ногами и рассыпалась на осколки. Прежде, чем тёмное нечто окутало волшебницу, она в вихре жалящих осколков устремилась к далёкой земле...
***
— А-а-а!!!
— Джен, очнись!
Снова вокруг была её комната, и перепуганная и невыспанная Саманта всё так же держала её за плечи. В этот раз Дженни не стала плакать.
— Я... кричала? — спросила она, мелко дрожа от пережитого во сне.
— Ещё как, — кивнула Саманта. — Тебе опять приснился этот кошмар?
— Нет... — прошептала Дженни, — он был другой...
Прежде, чем обеспокоенная волшебница Хаоса попыталась как-то утешить подругу, в дверь постучали.
— Эй! Саманта, Дженни! Можно войти? — спросил заспанный голос с выделяющимся акцентом, который был им хорошо знаком.
— Да, — отозвалась волшебница Хаоса, натянув просторную белую ночнушку (более раскованная Дженни одеваться не стала). Скрипнула дверь, и в проёме появилась зеленоватая фигура дриады, закутанная в просторный халат (не из-за стеснения, а ради тепла) и озаряемая собственным магическим светлячком. Это действительно была их соседка Ивэнна. Как и все дриады, она обладала оливковой кожей, невероятно тёплыми карими глазами и источала ничем не перебиваемый запах родового дерева. Комнату Дженни и Саманты мгновенно наполнилась душистым ароматом яблоневого цвета. Человеческое «Ивэнна» не было настоящим именем дриады, на языке лесного народа она звалась Яблоня, но в обществе других рас дриады предпочитали пользоваться расхожими местными именами, чтобы не создавать путаницы.
— Что вы орёте? — недовольно вопросила Ивэнна. — Уже третий час ночи!
— Джен снились кошмары, — ответила Саманта. — Два подряд. Она кричит от страха и просыпается.
Рыжая волшебница кивнула, прижавшись к подруге. Дриада обвела их взглядом, в котором чувствовалась насмешка:
— Ну так совокупитесь, как всегда делаете. Под приятные мысли легче спать.
Речь Ивэнны всегда выглядела немного грубоватой, точно ей было сложно складывать слова Всеобщего языка в предложения. Саманта покраснела — она до сих пор стеснялась своей необычной половой принадлежности перед соседками, которые были вынуждены слышать громкие занятия любовью из-за стен комнаты. Дженни же — основная причина громкости этих занятий — ни капли не смутилась и выложила как на духу:
— Мы занимались сексом перед сном. Как видишь, это не помогло.
Ивэнна вопросительно посмотрела на рыжую волшебницу:
— А что в кошмарах?
— Иви, — вмешалась Саманта, чувствуя, как задрожала ладонь рыжей волшебницы в её руке — может, не стоит заставлять Дженни снова переживать неприятные воспоминания?...
— Это может быть необычный сон, — сказала дриада. — Мы знаем много о снах. Я хочу помочь.
Волшебницы согласно вздохнули. Дриады действительно были ведущей расой в вопросах манипулирования состояниями сна и образах сновидений. Два разных кошмара подряд в одну ночь — уже необычная ситуация. Уж если Ивэнна не сможет ничего сказать, значит, им поможет разве что маг-псионик высшего разряда.
***
— Расскажи мне всё, что ты помнишь, — попросила дриада, усевшаяся в плетёное кресло, пододвинутое Самантой к кровати.
Дженни сбивчиво, путаясь и дрожа, рассказала виденное во снах. Саманта, сидя позади неё, прислонилась к ней всем телом, обвила ногами и руками, точно заключая в кокон, чтобы подружка чувствовала себя в безопасности. Член волшебницы под ночной рубашкой, почувствовав близость тела возлюбленной, начал неумолимо набухать и твердеть, но рыжая, вопреки обыкновению, никак на это не отреагировала, а Саманта мысленно смогла сбавить, удержать эрекцию, чтобы вставший колом «мальчик» не упирался в спину Дженни. Ивэнна, подперев запястьем подбородок, внимательно слушала рассказ рыжей, тёплые карие глаза ничего не выражали.
Наконец Дженни закончила. Саманта чуть сжала свои объятия и погладила плечо рыжей волшебницы.
— Спасибо, Сэм, — шепнула Дженни. — Я тебя чувствую. После.
На их «наполовину тайном» языке это означало «Я ощущаю, что у тебя эрекция, и готова этим воспользоваться, но только когда будет возможность».
— Конечно, — тихо ответила Сэм и поцеловала рыжую волшебницу в ушко.
Ивэнна, никак не реагируя на шёпот и тихие ласки волшебниц, сидела в раздумьях.
— Эти сны... — наконец произнесла она, — странные. У них мало общего. Хотя, есть одна догадка... но чтобы проверить, нужно заснуть. Тебе заснуть, — посмотрела она на Дженни.
— И увидеть ещё один кошмар? — вздрогнула та.
— Нет, — покачала головой дриада, — кошмара не будет. Я обеспечу добрый сон.
— Прибегнешь к ментальному контакту? — догадалась Саманта. Дриада кивнула в ответ:
— Я пошлю... спокойный сон. Вам понравится. Если предыдущие кошмары были совпадением, были обычными снами — ничего не случится. Если что-то пойдёт не так — мы узнаем, что это.
Речь дриады, несмотря на ломаность и сильный акцент, была достаточно уверенной, чтобы волшебницы согласились принять её помощь. Дженни легла на постель, забралась под одеяло и закрыла глаза. Ивэнна сотворила сонное заклятие, и рыжая волшебница тут же задышала так глубоко и ровно, как будто спала никак не меньше получаса. Тогда дриада спокойно коснулась руками лба Дженни и принялась что-то нашёптывать ей на ухо.
***
Сон, посланный дриадой, действительно был прекрасен. Вокруг расстилался яблоневый сад: наверное, это месяц Цветения, потому что ветви деревьев были усыпаны бело-розовыми цветками, точно лёгкими хлопьями снега. Дженни нагнула ветвь и, зарывшись вздёрнутым веснушчатым носиком в лепестки, жадно вдохнула сладковатый аромат. С её губ сорвалось лёгкое и счастливое:
— Ах...
Над деревьями стоял гул от бесчисленного множества насекомых, спешащих полакомиться нектаром и собрать пыльцу. Одно из них, жужжа, мелькнуло перед лицом у Дженни и село на ветку, которую та всё ещё держала в руке. Вначале волшебница инстинктивно отстранилась, решив, что это шмель, но насекомое оказалось незнакомым жуком, крупным, чёрным и блестящим, точно неведомая драгоценность. Охочий до нектара гость принялся копошиться в цветках. Дженни внимательно рассмотрела его: ни жала, ни крупных челюстей у насекомого не было, и неприятного запаха оно не источало. На ум пришла детская поговорка-стишок про божью коровку: волшебнице захотелось отпустить жучка с руки в полёт, почувствовать, как с приятной вибрацией хитиновое тело весом в несколько граммов поднимается в воздух и отправляется по своим делам. Волшебница подставила пальчик, и насекомое немедленно забралось на него, щекоча лапками кожу. Ладонь перевернулась, предоставив жуку настоящий аэродром для взлёта. Дженни уже представляла, как тот, наконец решившись улетать, с тихим щелчком раскроет крылья, и через секунду зажужжат их полупрозрачные лопасти, унося насекомое вдаль.
Жук покрутился на ладони в поисках наиболее высокой точки для взлёта и, наконец забравшись на бугорок в основании большого пальца, замер, вращая головой, а затем раскрыл крылья.
Дженни улыбнулась.
Жук зажужжал... и остался на месте, не собираясь покидать её руку. Непривычно тонкое, чуть визгливое жужжание распространилось над садом. Дженни нетерпеливо взмахнула рукой, но жук точно и не собирался взлетать, вцепился лапками в руку и продолжал жужжать.
Пока волшебница пыталась сбросить жука, её ухо уловило, что гул насекомых стал громче. Вот ещё одно чёрное насекомое пронелось в поле зрения, ещё одно село на ближайшую ветвь, а четвёртое нагло ударилось в лоб и, отскочив, упало в траву с поджатыми лапками.
Дженни вдруг поняла, что вокруг кружится непривычно много жуков. Слишком много для обычного дня в саду.
Прежде, чем в её голове появилась мысль о побеге, она почувствовала, как насекомые, точно по команде, облепляют её руки и ноги, копошатся в волосах, а кто-то залез под платье и скребётся между лопаток.
Дженни попыталась закричать от страха, но крик вновь не вырвался из горла. Встряхивание рукой ничего не дало: жуки держались крепко. Схватив насекомое пальцами, Дженни попыталась насильно оторвать одно из них, и то поддалось, больно царапнув кожу зубцами на лапках. Но прежде, чем волшебница отшвырнула его прочь, освободившееся на руке место было занято парочкой новых насекомых.
Гул хитиновых крыльев становился всё более зловещим...
***
— Surgia! — скомандовала дриада, резким движением убрав руки со лба. Формула пробуждения сработала: глаза Дженни тут же распахнулись, и она с шумом втянула воздух в грудь, но всё же не закричала. Ивэнна провела рукой по лбу, смахивая проступившие капли пота, и вновь погрузилась в кресло.
— Дурной сон, — проворчала она. — Очень дурной.
— Что ты видела? — обратилась к ней Саманта, взяв чуть подрагивающую Дженни за руку. Дриада покачала головой:
— Мы не видим посланные сны. Мы можем... чувствовать их. В этом сне что-то неправильно, как если кто-то другой послал иной сон... нет. Встроился в мой сон.
— Но кто? И зачем? И почему... я? — спросила Дженни. Было видно, что она не на щутку напугана происходящим. Дриада задумалась над ответами на эти вопросы и замолчала.
— Это работа какого-то мага? — Саманта постаралась помочь наводящим вопросом. Ивэнна тряхнула головой:
— Нет. Человека я бы не пустила в свой сон.
— А эльфа? Гнома? Другую дриаду? Ещё кого-то?
— Нет. Никого. — Ивэнна скрыла, что её обидел намёк на происки «других дриад», ведь ни один из её соплеменников никогда не посмел бы испортить «добрый сон». — Это не разумное... существо. Не знаю, кто, — дриада тряхнула головой в ответ на вопросительный взгляд Саманты. — Не знаю, как это.
— И что же делать? — тоненько проскулила Дженни. Саманта послала ей утешительный взгляд.
— Нужно больше знать, — ответила дриада. — Может... заклинание? Сейчас проверю, — она послала магический импульс к Дженни и отрицательно покачала головой. — Нет, не заклинание. Но... что-то непонятное, что-то очень странное. Что у вас сегодня днём было?
— Книга, — вдруг осенило Саманту.
***
Извлечённый из сумочки ежедневник неизвестного купца перекочевал в руки Ивэнны. Бегло посмотрев на первую страницу и проведя кое-какие манипуляции, дриада покачала головой:
— Обычная книга. Никакой магии.
— Совсем никакой?
— Никакой.
— Сэм... — протянула Дженни, — помнишь, там же была карта...
— Точно. Иви, там в середине книги лежит гадальная карта, открой её...
Пальцы дриады безошибочно определили нужный разворот.
— Это просто карта. Никакой магии.
— Иви, ты уверена? Сегодня ...
в ней точно было какое-то простое заклинание!
— Интересно... — Дриада поводила руками над картой. — Да, эманации есть, слабые, очень слабые. В карте было заклинание. Но больше нет. Это точно та карта?
Ивэнна продемонстрировала разворот книги волшебницам, и те оцепенели. Непонятные символы говорили, что карта была той же... но чёрное пятно, напоминающее засохшую бабочку, исчезло.
***
— Значит, она изменилась? — ещё раз переспросила Ивэнна, выслушав рассказ о сегодняшних манипуляциях с книгой. Волшебницы согласно кивнули.
— Может ли быть так, что заклинание с карты изменило сон? — спросила Саманта. Дриада опять качнула головой, точно дерево на ветру:
— Нет. Слишком сложно. Такое заклинание в карту не спрячешь. Вы говорите, там что-то... простое. Дженни, ты трогала карту?
— Нет...
— Тогда точно не оно. Нужен телесный контакт.
— Я трогала карту, — вмешалась Саманта. Иви перевела взгляд спокойных карих глаз на неё:
— Были кошмары?
Саманта смутилась.
— Ну, бывали, но сегодня не... — Волшебница прервалась на полуслове, поражённая отблеском догадки в голове. — Дженни, а у тебя раньше... были кошмары?
— Нет, — тряхнула та и вдруг ощутила, к чему ведёт волшебница Хаоса, её глаза расширились: — Сэм, ты думаешь, что ты могла... передать мне свои сны?
— Исключено, — заявила Ивэнна. — Сны нельзя передать от одного к другому.
— А как же вы тогда насылаете сны? — удивилась Саманта.
— Это совсем другое, — туманно пояснила дриада. — Мы их не видим. Можно... создать в голове сон, но не передать из головы в голову.
— Наверное, ты права. Мне никогда не снилось то, что видела Дженни. — Саманта с досадой почувствовала, что мелькнувшая было отгадка вновь куда-то скрылась. — Что же тогда произошло с картой?
Ивэнна всё-таки взяла карту в руки и придирчиво её осмотрела.
— Иви... — протянула Дженни. — А ты не... боишься?
Дриада вопросительно посмотрела на неё:
— Чего? Карта пуста, заклинание исчезло. Саманта трогала карту, с ней ничего не случилось.
— Мы думаем, что ничего не случилось, — уточнила волшебница Хаоса. Ивэнна бросила в её сторону поисковый импульс и скривилась, точно попробовав незрелое яблоко:
— Саманта, всё забываю, что ты айя. Сила Хаоса внутри тебя больно кусается.
— Сила Хаоса... — протянула Саманта, подсознательно чувствуя, что разгадка снова где-то рядом.
И тут Дженни побледнела.
— У меня... в ухе... что-то шевелится... — произнесла она, едва шевеля губами от испуга.
Подруги переглянулись. Во взгляде Саманты чувствовалась сильная обеспокоенность, но дриада оставалась спокойна: негативные эмоции как будто не отражались на её лице.
— Не двигайся, — ровно произнесла Ивэнна и, плавно поднявшись с кресла, подошла к рыжей волшебнице. — Какое ухо?
— Л-левое... — произнесла Дженни. Дриада переместилась за спину волшебницы, осторожно убрала пряди волос с ушной раковины, сотворила крохотный магический светлячок на конце пальца и осторожно заглянула внутрь уха. Её глаза расширились от увиденного.
— Саманта, — голос дриады, как и полагалось, был ровным, но непонятно каким образом волшебнице Хаоса передалось внутреннее беспокойство Ивэнны, — посмотри на это.
Из слухового прохода на поверхность ушной раковины медленно выползало... чёрное пятно. Оно словно двигалось под кожей, постоянно меняло форму и размер, точно амёба. И этим все его действия и ограничивались. Глядя на то, как пульсирует загадочное пятно, Саманта наконец начала понимать, с чем они столкнулись. Она уже видела такие движения.
— Что там? — едва дыша, произнесла Дженни.
— Частица Хаоса, — ответила Саманта.
***
Хаос — древняя, могучая и очень опасная сила. Её легко возбудить, трудно направить и невозможно подчинить, но обойтись целиком без неё в великих заклинаниях, требующих преобразования материи, практически невозможно. В упорядоченной Вселенной эта сила могла спокойно существовать только в замкнутых вместилищах — сосудах Хаоса. Большая часть этих предметов представляла собой магические артефакты, и значительно меньшая — живых носителей опасной силы, так называемых «айя». Саманта, ставшая таким сосудом при появлении на свет, была вынуждена её контролировать при помощи сдерживающих артефактов и магических практик — однажды она едва не уничтожила Академию, когда Хаос почти полностью подчинил её тело. К счастью, уже почти полгода никаких внешних проявлений опасной силы у волшебницы не наблюдалось.
До этого дня.
Никакого опасного колдовства в таинственной карте действительно не было, в этом Дженни была права. Заклинание, спрятанное между волокон плотной засаленной бумаги, ничем не грозило тому, кто возьмёт её в руки. Оно только принимало крохотную толику магической энергии, чтобы помочь позже владельцу книги выследить по ней непрошенного читателя. Это было бы совершенно безболезненно и безвредно, если бы только крохотная доля магической энергии, влившаяся в карту, не была энергией Хаоса.
Саманта нечаянно рассталась с каплей своей страшной силы, и та, более не связанная блокирующими заклинаниями, вошла в контакт с реальностью. Пятно на карте, содержавшее все узловые точки заклинания, стало её телом. Частица магии отправилась в путешествие по поверхностям этого мира в поисках источника магической энергии для подпитки. И нашла его в голове Дженни.
***
— Кажется, я всё поняла, — медленно произнесла Саманта, пристально наблюдая за пятном.
— Сэм... мне страшно, — рыжая волшебница зажмурилась и захныкала. Волшебница Хаоса погладила её по голове:
— Не бойся, малышка. Теперь мы со всем справимся.
— Что ты собираешься делать? — спросила Ивэнна, также неотрывно следящая за гипнотизирующими движениями пятна, перебравшегося уже на щеку Дженни.
— Мы должны вернуть магию Хаоса обратно в сосуд, — ответила Саманта.
— Но у тебя же нет... — начала дриада и осеклась.
— Я — сосуд, — спокойно пояснила Саманта. — Я просто верну то, что и так должно принадлежать мне. Эта штука не сможет навредить айе, от которой произошла. Джен, лежи смирно и не двигайся.
Вопреки указанию, рыжая утвердительно дёрнула головой. Пятно резким скачком переместилось на шею. Дриада затаила дыхание, а Саманта осторожно коснулась кончиком указательного пальца кожи у самого краешка частицы Хаоса:
— Домой... — произнесла она, подкрепив указание обычным поисковым импульсом. Пятно незамедлительно отреагировало на новый источник магии: собравшись под подушечкой пальца в чёрную кляксу, оно с едва ощутимым покалыванием проникло в тело Саманты. Волшебница Хаоса немедленно убрала руку, и все увидели, что на коже Дженни не осталось и малейшего следа от пятна. Рыжая волшебница осторожно ощупала место, откуда ушёл её «кошмар».
— Вот и всё, — ответила Саманта, продемонстрировав, как тёмное пятно ползёт по её указательному пальцу.
— Сэм, а ты не боишься... — тихо проговорила Дженни, — что оно и тебе...
— Нет, — спокойно ответила Саманта. — Смотри.
Волшебница Хаоса коснулась пятна кончиками пальцев и произнесла что-то нараспев. Дженни и Ивэнна почувствовали зуд от наложенного заклинания. Затем лёгким движением Саманта... сдвинула пятно на плечо и парой движений пальцев превратила его в рунический знак Хаоса.
— Всегда хотела иметь татуировку, — чуть смутившись, пояснила волшебница подругам.
***
После манипуляции с частицей Хаоса, вернувшейся домой, напряжение наконец разрядилось. Ивэнна вновь погрузила Дженни в сон, и на этот раз с рыжей волшебницей всё было в порядке. А новая «татуировка» на плече Саманты уже не меняла форму и никуда не уползала. Рыжая волшебница, пробудившись от кратковременного «доброго сна», окончательно успокоилась и повеселела:
— Хорошо, что мне больше не будут сниться эти кошмары!
Ивэнна вопросительно посмотрела на Саманту. Разгадав немой вопрос ...
дриады, волшебница Хаоса отрицательно покачала головой. Дженни незачем было знать, что частица Хаоса, забравшаяся в голову через её ухо, могла натворить куда больше бед, чем просто кошмарный сон.
— Ладно, я ухожу спать, — проворчала дриада, встав с кресла и отправившись к двери. — Если будете совокупляться, пожалуйста, делайте негромко.
— Хорошо. Спасибо, Иви!
Едва за дриадой закрылась дверь, Дженни вопросительно посмотрела на Саманту:
— Последуем её совету? — с искорками в глазах спросила она. Волшебница Хаоса примирительно коснулась её плеча:
— Прости, милая, но я страшно хочу спать, а завтра нам рано на работу. Давай лучше во время обеда я загляну к тебе в трактир.
— Отлично! Я сделаю вид, что у тебя для меня особый заказ! — Дженни многозначительно сделала упор на предпоследнем слове, поиграла бровями и рассмеялась.
— Какой именно? — с улыбкой переспросила Саманта. Искорки в глазах рыжей волшебницы заиграли ещё ярче:
— Увидишь. Тебе понравится...
***
Когда сон окутал волшебницу Хаоса, она вновь очутилась в месте, куда обычно отправляли её кошмары, о которых она никому не рассказывала. Тёмное подземелье, каменные стены, загадочные знаки на стенах, полу и потолке...
Она почувствовала, как нечто проникает в её сон. Она знала, что происходит. Наложенное Самантой заклинание было завязано на её сознании и не могло сдерживать блуждающую частицу во сне. На стене перед ней проявился тёмный символ Хаоса, стремительно меняющий форму.
— Ты не сможешь одолеть меня, — ответила волшебница. — Ты — часть меня.
— Да, — прозвучал откуда-то голос, напоминающий её собственный, только чуть дребезжащий, точно неверно воспроизведённый актёром-подражателем. — Ты породила меня.
— И разум тебе тоже достался от меня?
— У меня нет разума. Я использую твой.
— Звучит жутко, — со скептическим спокойствием произнесла Саманта. — Но я тебя не боюсь.
— Лжёшь, — ответил «неправильный» голос.
— Возможно, — не стала спорить волшебница Хаоса. — Это место, куда мы попали, всегда сбивает меня с толку. И что ты собираешься со мной делать?
— Хороший вопрос, — ответил голос. — Мы не способны уничтожить друг друга, ты знаешь это. И ты знаешь, что пленила меня в своём теле. Зато я...
— Ты пленил меня в моих снах, — спокойно отозвалась Саманта.
— Да, — с лёгким удивлением подтвердил Хаос. — И ты принимаешь это? Так просто?
Волшебница пожала плечами с безразличным выражением лица.
— Это очень глупо, — резюмировал голос из неоткуда. — Тебе ещё предстоит узнать, как ты ошиблась, отдавая себя во власть собственного кошмара.
— Зато ты не навредишь моей Джен, — ответила Саманта.
— И всё? — в голосе звучала ядовитая усмешка. — Ты отдаёшь себя мне, чтобы спасти её?
Саманта ответила не менее едко:
— Да что ты знаешь о моих кошмарах? Ты всего лишь частица моей собственной магии. И пусть ты восстала против меня, ты не навредишь мне, потому что я помню: всё, что здесь происходит — сон. Ну так давай, оживляй демонов, гнездящихся в моей голове! Что бы они не сделали... я приму их, и они не навредят мне.
— Как пожелаешь, — в последний раз отозвался её голос, и всё расплылось.
***
Пленённая волшебница Хаоса лежала на полу, связанная паутиной в тугой, плотный кокон, из которого наружу торчала только её голова.
— М-м, — облизнулась Дженни, — мой животик проголодался...
Чтобы помучить Саманту, Хаос принял обличье её возлюбленной... вернее, только её верхней половины. Изгиб бёдер Дженни плавно переходил в серо-жёлтое паучье тело с восемью мохнатыми членистыми лапками и огромным брюшком, волочащимся по полу.
— Ты ведь не откажешься стать моим обедом? — натянуто улыбнулась «Дженни». Пустые, ничего не выражающие глаза выдавали, что за неё говорит ассимилировавшее её существо. Саманта хотела на это ответить, но считанные минуты назад арахнид влил в её глотку при помощи членовидного отростка противную вязкую жидкость, парализовавшую все её мышцы, за исключением жизненно важных. Поэтому она лишь подумала в ответ:
«Да».
Мохнатые и необычно сильные лапки подняли её беспомощное тело и поднесли к раскрывшемуся на брюшке отверстию для приёма пищи. Розоватое кольцо сфинктера охватило вначале ноги волшебницы, затем её талию, руки, и, наконец, сомкнулось над головой. Саманта оказалась в полной темноте внутри утробы желудка арахнида. Для любой жертвы это могло означать только скорую смерть в пищеварительном соке.
Но не для неё.
Саманта думала о нежных ласках, и по мягким, податливым стенкам желудка пробегала волна плавного сокращения, доставлявшая ей удовольствие. Страх распоряжался её сознанием, но раз волшебница целиком заполнила свой разум мыслями о приятном, в распоряжении магического создания были лишь они. Вместо того, чтобы перевариваться, она наслаждалась приятным массажем.
Теперь ни одна из гнездившихся в её голове страшных мыслей не могла принести ей ничего, кроме удовольствия. Она знала, как с ними справиться.
***
— Как спалось, Сэм?
— Неплохо, — ответила Саманта и улыбнулась воспоминаниям о своих кошмарах.