Алёна вышла из автобуса и с последними силами еле добралась до дома, где она проживала вместе с родителями и братом, который был старше неё на 6 лет. Потом ей предстояло подняться ещё на 5-й этаж, где находилась квартира её семьи. На плечах у 12-летней девочки лежал довольно таки тяжеловатый рюкзачок, но это было пустяком по сравнению с той тяжестью, которую она испытывала в животе вот уже 4-е сутки. Уезжая в трёхдневную экскурсию со своим классом, она старалась перед этим покакать, но ей это не удалось, да и времени подолгу сидеть на горшке и тужиться ей не было. Во время экскурсии девочка была рада, если ей удалось найти возможность пописать, в так называемых "зелёных остановках" она это не делала, ибо нигде далеко отходить от автобуса детям не разрешали, а сквозь редкие придорожные кустики отлично просматривались голые попы её одноклассниц, справляющих нужду, вызывая таким образом насмешки со стороны мальчиков. Некоторым девочкам это было безразлично, но для Алёны было бы целая трагедия, если её кто-то из одноклассников заметил бы писая.
Поэтому она посещала лишь туалеты в больших супермаркетах и кафетериях, "по-маленькому" так ей удавалось сходить, а "по-большому" - нет, что не удивительно, учитывая врожденную склонность девочки к запорам, да и времени на оправления естественных нужд всегда было в обрез. Слава Богу, питались дети во время поездки тоже немного - 2 раза в день посещали столовую, иначе Алёне пришлось бы совсем туго. Сначала девочку спасало то, что она во время ночлега, когда другие дети спали, испускала из живота газы, после чего чувство распирания в кишечнике заметно уменьшалась, но с последнюю ночь газы больше не отходили, таким образом делая состояние Алёны просто невыносимым, она всю ночь почти не закрыла глаза. Хорошо, что рано утром учителя решили прекратить экскурсию и вернуться домой, иначе возможно у бедной девочки разорвался бы кишечник. Теперь она спешила домой, надеясь, что её брат будет уже дома после занятий в техникуме. Сколько Алёна себя помнила, в случае возникновения запора, именно брат был тот человек в их семье, который оказывал ей медпомощь - ставил свечку, если она не помогало, то делал клизму. (Различная мед помощь и унизительные осмотры! Клизмы! Настоящий медицинский фетиш. Второй фильм сверху - "Никто не уйдет из этого извещенного госпиталя".)
Конечно, Алёне не нравились эти процедуры, она зачастую сопротивлялась так, что брату пришлось звать на помощь маму или папу подержать девочку, чтобы он мог бы спустить её трусики и ввести в попу наконечник клизмы. Далее уже всё шло "как по маслу" - баллончик клизмы сжимался, и уже через пару минут Алёна шумно испражнялась, сидя на горшке. После этого она где-то пол дня дулась на брата, не разговаривая с ним. Сейчас она была бы очень рада, если брат оказался бы дома и сделал бы ей клизму, она сама не стеснялась бы попросить его об этом. Девочка, пыхтя как паровоз, еле-еле доползла до своей лестничной клетки и нажало на кнопку дверного звонка. Увы, никто не открыл, девочке самой пришлось искать в карманах ключи и открывать квартиру. Войдя во внутри помещения, Алёна сбросила с плеч рюкзак и пнула его ногой в угол, затем сняла куртку, повесила её на вешалку и устремилась в туалет. Девочка расстегнула молнию джинсов, спустила их до колен, затем последовал черёд колготок и трусиков. Она села попой на унитаз и освободила мышцы мочевого пузыря, выпустив из себя здоровенную струю урины.
Почувствовав заметное облегчение, Алёна начало тужиться, надеясь выдавить если не каку, то хотя бы пуку, но тщетно. Она сорвала небольшой кусочек туалетной бумаги, вытерла себе промежность спереди, спустила воду в унитазе, одела трусики и вышла из туалета. Затем девочка полностью освободилась от джинсов и колготок, сняла также джемпер и надела домашнее платье. После этого она устало прилегла на диван. Живот у неё был надутым как баллон, урчал и уже начинал побаливать. "Скорей бы пришел бы Андрей", она думала, "иначе я ещё умру от заворота кишек, его ожидая". Но тут как раз заскрипел замок в двери и в комнату ввалился тот, кого бедная Алёна так ждала. "Привет, сестренка, ты дома уже? Ну, как экскурсия прошла?", он воскликнул, увидев на диване лежащую девушку. "Хреново", ответила ему сестра, затем поправила себя, "то есть, экскурсия была нормальная, но я себя чувствую очень хреново". "Ах так, и в чём же проблема?", брат спросил. "А сам ты не догадываешься?" в ответ отрезала сестра. "Догадываюсь", усмехнулся брат, "покакать не можешь после экскурсии, не так ли?".
"Андрюшенька, милый, я уже 4-й день не какавши, не могу больше терпеть, прямо-таки помираю. Будь человеком, помоги мне!", жалобно завыла девочка. "Сейчас, сестрёнка, помогу тебе, не волнуйся!", стал её успокаивать Андрей. Речь такого содержания от своей сестры он слышал впервые в жизни, обычно она как раз наоборот - посылала его на три буквы, когда он интересовался работой её кишечника, и ему прямо таки силой приходилось спускать её трусики, чтобы запихнуть палец в сраку и проверить, нет ли у сестрёнки запора. Теперь же она сама просит ей сделать клизму, для чего обычно требовалась помощь родителей, ибо своими силами Андрей не мог одновременно держать сестру и заодно впускать клизму. "Так ты не будешь сопротивляться, когда я тебе стану клизму делать?", он её переспросил. "Не буду, Андрюшенька миленький, никогда больше не буду, только помоги мне сейчас, и побыстрее пожалуйста!". "Хорошо, сейчас разденусь, помою руки и буду приготавливать для тебя клизму", ответил брат. "Видно ей действительно не на шутку плохо, раз так меня умоляет", он подумал, умывая руки под краном.
Он вспомнил первый раз, когда ставил своей сестре клизму, ей тогда было три года, а ему соответственно - девять. Родители были ушевши в гости, его с сестрой оставивши дома, предупредив, что вернутся поздно, и велев им обоим ложиться спать, их не дожидаясь. Также мама ему сказала: "Попробуй раскакать Алёночку, она не испражнялась со вчерашнего утра. Если не покакает, оставь мне записку, я завтра утром перед уходом на работу её проклизмую". Андрей, как обычно это делалось, посадил пред сном Аленку на горшочек, и, чтобы ей не было скучно просто так сидеть, начал читать ей сказку. Девочка слушала внимательно, но совершенно не тужилась и не старалась выжать каку. Андрей её предупредил, что не будет ей читать, если она не станет тужиться, тогда сестра неохотно послушалась, но её старания не дали результата. Закончив сказку, Андрей заглянул в содержание горшка - он был пустой. "Алёнушка, ты почему не какаешь?", он строго спросил девочку. "Мне не "хосется"", та в ответ прошепелявила. "Ах так!", проворчал мальчик, "ну погоди, сейчас тебе очень даже "захосется"".
Он положил девочку в кроватку, повернул её на левый бок, велел ей так лежать и не двигаться. "Я хочу ещё сказку!", она запротестовала. "Счас будет тебе сказка, обожди немного", ответил мальчик. Он забежал в кухню, открыл шкаф, зная, что там мама хранит баллончик для клизмы, который раньше применялся для него самого, а теперь служило страшилищем для сестренки. Ему неоднократно приходилось видеть, как мама наполняет его водой, намазывает наконечник вазелином, после чего отправляется к Алёнушке, которая начинает кричать: "Не надо, мама! Не хочу клизму!". "Тихо, тихо, доченька!", отвечает мама, "это совсем небольшая клизмочка, она тебе необходима, чтобы ты могла бы покакать: Повернись на бочок: на бок, я сказала! ... так, молодец, теперь только не зажимайся: не зажимай попу, иначе больно будет: вот так, раскрой дырочку: отлично, носик вошел: сейчас сожмем баллончик: ну вот и всё, клизмочка сделана. Теперь полежишь немного на диване и пойдешь на горшочек". Заключительная часть процедуры было едва ли не самая трудная, ибо Алёна ревела и просилась немедленно отпустить её на горшок, но мама была неумолима и лишь через минуты три сажала её на "трон", после чего девочка обильно испражнялась.
Видеть и слышать всё это Андрюше уже приходилось несколько раз, но теперь он сам решил провести своей сестрёнке эту весьма неприятную, но зато необходимую процедуру. Он выбрал из шкафа клизменный баллончик, впустил из крана в кружку прохладную воду, стиснул баллончик и погрузил его носик в кружку с водой. Баллончик медленно наполнился жидкостью и приобрёл свою изначальную форму. Андрей намазал его носик вазелином из под банки, которая лежало рядом с баллончиком в шкафу, и направился в комнату к сестрёнке. "Ну, Алёночка", он сказал, "сейчас впущу тебе клизмочку, и ты покакаешь!". "Нет, не надо! Я сама покакаю! Сама! Не надо клизму!", начала реветь сестрёнка, но Андрей её не слушался. Он левой рукой быстро раздвинул ягодицы Алёнки, а правой ввёл в анальное отверстие девочки наконечник клизмы. "Ой, что ты делаешь, мне больно!", ревела сестра, а Андрей тем временем обоими руками сжал баллончик, и вода влилась в кишечник Алёнки. После этого он выволок наконечник и поставил клизму на тумбочку рядом с кроваткой сестрёнки. Затем он обоими руками сжал ягодицы малышки и велел ей потерпеть пару минут, пред тем как садиться снова на горшочек. "Андрей, почему ты меня обижаешь?", девочка всхлипывала.
"Я тебя не обижаю, я тебе помогаю", объяснял брат, "ты не могла сама покакать, потому пришлось тебе сделать клизму. Теперь надо полежать, подождать, пока водичка размягчит каку в твоих кишечках. Иначе клизма не подействует, и её придется повторить. Ты же этого не хочешь?". "Не хочу, мне не надо было делать клизму, я сама покакала бы". "Нет, сестричка, не покакала бы, я тебя знаю, у тебя ведь постоянно запоры возникают. Пришлось бы тебе лежать с полным животиком всю ночь, а рано утром мама тебя разбудила бы клизму делать. Теперь будешь всю ночь лежать спокойно и утром сможешь дольше поспать", Андрюша успокаивал Алёнку. Так прошли 3 минуты, затем мальчик отпустил ягодицы сестры и посадил её на горшочек. Характерные звуки, выходящие из попы Алёнки и знакомый запах старого кала свидетельствовал об успешной работе впущенной клизмы. Спустя минут 5 Алёна высралась, Андрей подтёр её попу и уложил сестрёнку спать. После этого он оставил маме записку: "Алёнку завтра утром не буди, я сам ей клизму сделал" и тоже пошел спать. С тех пор Андрею было поручено самому следить за работой кишечника сестры и в случае необходимости применять слабительные свечки или клизму.
Пока Алёнка ходила на детский горшок, это было легко делать, хуже стало, когда девочка перешла на большой унитаз и сама подтирала себе попу. Тогда была договоренность Алёнке перед сном зайти в комнату брата, приспустить трусики, нагнуться вперёд и дать возможность брату засунуть свой указательный палец ей в сраку, чтобы тот убедился бы, что у девочки нет запора. Аленке взрослея, ей эта процедура становилась всё неприятнее, но родители настаивали на её применении, ибо не разу и месяца не проходило, чтобы не приходилось бы девочке делать клизму или хотя бы ввести слабительную свечку. При постановке клизмы Аленка тоже часто сопротивлялась. Зря Андрей пытался её уговорить: "Сестра, ну дай тебе сделать клизму по-хорошему, всё равно мы тебя насильно проклизмуем, только самой ведь больнее и неприятнее будет!". Однако девочка не слушалась, и ничего другого не оставалось, как клизмовать её принудительно - обычно папа или мама держал Аленку, а Андрей ставил ей клизму. Поэтому на сей раз парень был так удивлён, когда услышал от девочки просьбу помочь ей покакать - каким образом эта помощь будет оказываться, она ведь прекрасно знала.
Тем не менее он выбрал из кухонного шкафа баллончик - теперь для Алёнки использовалась самая большая груша размером 500 мг - вымыл её под краном, затем налил в литровую кружку прохладную воду, для усиления действий клизмы добавил туда же чайную ложку жидкого мыла и горстку соли, всё здорово размешал, сжал клизму и погрузил её нос в кружку. Баллончик медленно наполнился, высосав половину кружки, как и было предусмотрено Андреем. Намазавши наконечник клизмы вазелином, он отправился в комнату к сестре. "Ну, Аленка, клизма готова, давай свою попку!", он сказал. "Да, сейчас!", девочка ответила. Она приподнялась с дивана, засунула руки под платье и спустила белые трусики до колен. Затем Алёна повернулась на левый бок и прижала ноги к своему животу. "Ну вот, умница!", похвалил её брат, "так всегда надо лежать, когда тебе клизму делают и не сопротивляться!". Он левой рукой осторожно раздвинул и так уже приоткрытые ягодицы сестры, а правой рукой стал вводить ей в сраку клизменный наконечник. "Ой, мне больно!", девочка воскликнула. "Мда?", проворчал Андрей, "ну ладно, проверю сначала пальчиком, что там у тебя, почему больно".