Наташа осторожно опустила мои ноги вниз.
- Полежишь так две минуты и можешь слезать со стола и бежать на горшок, - сообщила мне Юля.
- Какой горшок? - усмехнулась Наташа, - Пусть делает все тут, на столе.
- На марлю у себя под попой? - улыбнулась Юля.
- Ага, - кивнула Наташа, - Как все малыши.
Я принялся, как загипнотизированный, наблюдать за стоящими на столе песочными часами - готовый бесконечно терпеть мучительное давление в животе - лишь бы меня не заставили какать на столе как грудного.
- Ну что, задирай ему ноги, - сказала Наташа Юле после того, как упала вниз последняя песчинка.
Оказавшись в знакомой беззащитной позе с задранными ногами, мне пришлось напрячься изо всех сил, чтобы удержать воду внутри.
- Чего ты ждешь? - недовольно обратилась ко мне Наташа, - Какай!
- Может на него клизма не подействовала? - пожала плечами Юля.
- Ага, не подействовала! - усмехнулась Наташа, - Из упрямства терпит. Но мы знаем, как с этим упрямством бороться.
Увидев, как Наташа ткнула носиком клизмы в мыльницу, я понял, что медсестра собралась этим наконечником меня дразнить - точно так же, как она пять минут назад дразнила другой резиновой грушей трёхлетнего Сашу.
- Кто тут капризничает и отказывается после клизмы какать? - шутливо спросила Наташа и я почувствовал, как что-то уперлось в мою чувствительную дырочку.
- Пробуешь Димину дырочку на прочность? - усмехнулась Юля.
Наташа принялась ритмично тыкать клизмой мне в попу. Мне удавалось терпеть, хотя с каждым тычком наружу просачивалась вода. Помучив меня так где-то полминуты, Наташа взяла в руки мыло и в следующую секунду я почувствовал очень неприятное пощипывание в попе.
- Трешь дырочку в попе куском мыла? - улыбнулась Катя, - Я своему обычно мажу ее шампунем.
Медсестра снова принялась тыкать мне в попу посторонним предметом. "Мылом" - догадался я, из последних сил борясь с нестерпимым позывом по-большому. Казалось, что каждое следующее прикосновение к моей чувствительной дырочке вынудит меня покакать.
- Похоже твои приемы на такого большого уже не действуют, - усмехнулась Юля.
- Сама поражаюсь, как он до сих пор терпит, - сказала Наташа.
- Не надо терпеть, солнышко, - ласково обратилась ко мне Юля, - Покакай на марлечку, как остальные детки.
- Давишь на сознательность? - скептически улыбнулась Наташа, - Смотри, мальчишка после твоих слов еще сильнее напрягся.
- Ага так напрягся, - согласилась Юля.
- И как заставить его расслабиться? - вздохнула Наташа.
- Предыдущие медсестры делали это щекоткой, - улыбнулась Вика.
- Ага, Оксана щекотала мальчишке яички, когда он отказывался ходить на горшок, - вспомнила Оля.
- Так он у нас оказывается боится щекотки, - оживилась Наташа, - Сейчас проверим.
Почувствовав, как Наташа легонько трогает мне мошонку, я отчаянно задрыгал ногами от острой щекотки и, не удержавшись, чуть-чуть покакал.
- Вот так, молодец, - похвалила меня Юля.
- Действительно щекотка сразу помогла, - улыбнулась Наташа.
- Чего остановился? - обратилась ко мне Юля, - Надо еще покакать.
- Можешь еще выше задрать ему ноги? - попросила Наташа, - Хочу кое-что попробовать.
Юля до отказа задрала мои ноги, прижав мне колени к груди.
- Ага, вот так, - кивнула Наташа, - Чтоб выпятил свои мальчишечьи приборчики, как напоказ.
- Действительно выпятил все вперед, - засмеялась Вика.
Я с опаской косился, как Наташа намыливает пластмассовый наконечник клизмы.
- Не хочу, чтоб он понемногу все выпускал, - пояснила она второй медсестре, глубоко засунув мне в попу клизму, - Надо, чтоб залпом наложил кучу.
Наташа подмигнула Юле и принялась шевелить клизмой у меня в попе. Если б не эта груша, я б точно наложил кучу, потому что уже не мог терпеть. Но медсестра продолжала меня мучить, не давая освободиться от содержимого попы. Вдобавок она снова начала щекотать мне мошонку.
- Как сразу задрыгал ножками, - улыбнулась Наташа, играясь пальцами с моими яичками.
- Видела бы ты, что он обычно вытворяет во время мазанья детским кремом, - засмеялась Катя.
- Особенно сегодня утром, - со смехом вспомнила Оля, - Сначала дрыгал ногами, а потом взял и пустил фонтан.
Все дружно расхохотались.
- Уси-муси-пуси, - приговаривала Наташа, продолжая щекотать меня между ног, - Где у маленьких мальчиков самое щекотное место? Вот тут, за яичками?
- Ага, - улыбнулась Вика, - Смотрите как задрожал.
- Прекрати, Наташка, - сжалилась надо мной Юля, - Мальчишка уже покрылся гусиной кожей.
- Хочу еще немножко его помучить, - сказала Наташа, - В наказание за упрямство. Будет знать, как терпеть после клизмы. Пусть скажет спасибо, что вторую ему не поставили.
Чужие пальцы снова скользнули мне за яички.
- Ну что, готовы? - улыбнулась Наташа через полминуты и буквально выдернула наружу клизму.
Сразу громко наложив под попой горячую кучу, я подумал, что Наташа прекратит меня щекотать, но медсестра по-прежнему продолжала трогать мою мошонку.
- Так смешно какает, - улыбнулась Вика.
- Ему с этим номером нужно в цирке выступать, - со смехом заметила Катя.
- И не говори, - засмеялась Оля, - Дрыгает ножками и какает.
- Сейчас еще и фонтан пустит, - уверенно сказала Наташа.
Словно в подтверждение ее слов я начал писать, вызвав у взрослых смех.
- Откуда ты знала? - улыбнулась Юля
- Что, не видела, как у предыдущих все было? - усмехнулась Наташа, - Малыши всегда писают сразу же, как сходят по-большому.
- Ага, я у своего стараюсь дождаться струйки, когда держу над тазиком, чтоб покакал, - сказала Марина.
- И я обязательно жду, пока пописает, когда сажаю на горшок по-большому, - добавила Катя, - Один раз не дождалась и начала вытирать Сереже попу, так он прямо в тряпочку покакал.
- Ага, нельзя поднимать с горшка, пока не пописал, - сказала Вика, - Ну а если пустил струйку, тогда действительно все.
Весь красный от стыда, я продолжал вовсю писать.
- Такое впечатление, что никак не может выписаться, - улыбнулась Аня.
- Это ты для нас с Юлей стараешься? - засмеялась Наташа.
- Ага, и вправду так старается, - со смехом согласилась Катя.
- Наверно потому, что Наташка его до сих пор щекочет, - улыбнулась Юля.
- Точно, - засмеялась Вика, - Продолжает щекотать мальчишке яички. Так прикольно.
- Приколы - это конечно хорошо, - усмехнулась Наташа, - Но главное, нашли способ бороться с Диминым упрямством. Теперь мы знаем, как заставить его делать детские дела, когда положено. И маленькие, и большие.
Стряхнув с моей письки последние капли, Наташа вытащила у меня из-под попы марлю.
- Подержи мальчишке ножки, - попросила она Юлю, - Сейчас вытру ему попу.
Наташа взяла из стоящей на столе миски плавающую там тряпочку и начала старательно вытирать мне попу.
- И писюнчик тоже, - сказала она, занявшись моей писькой, - А теперь помажем между ножек детским кремом.
Я обиженно поджал губы в предчувствии неприятной процедуры.
- Что скривился? - улыбнулась Наташа, выдавливая на пальцы белый крем, - Всех деток надо хорошенько мазать на ночь кремом от опрелостей. Особенно таких как ты.
- Как покраснел, - с улыбкой сказала Юля, - Да, да, Дима. Таких, как ты - кто писает в постель.
Наташа принялась щекотно мазать меня кремом.
- Ох, как мы боимся щекотки, - засмеялась она, скользя пальцами по моей мошонке.
- Ага, так дрыгает ногами, - улыбнулась Юля.
Слушая, как возившиеся со мной девушки принялась обсуждать, где у меня самые щекотные места, я с обидой понял, что Наташа, как и большинство предыдущих медсестер, попросту дразнит меня щекоткой.
- Самое щекотное место у мальчишек обычно вот тут, за мошонкой, - улыбнулась Наташа, - Смотри, даже дотронуться нельзя - сразу начинает вырываться.
Наташа принялась перебирать пальцами у меня за яичками, заставив меня задрожать от нестерпимой щекотки.
- А еще он не любит, когда легонько проводишь пальцами сразу по двум яичкам, - добавила она.