Бабу Веру я помню плохо, умерла она, когда мне было лет шесть. Помню, что была она высокой, худой с сильными жилистыми руками и наколкой на костяшках пальцев "ВЕРА" , а на запястье восходящее солнышко. Это потом я узнал, что бабушка отсидела пять лет в пятидесятых. Почти всегда "под мухой" и с папиросой "Север" в зубах, веселая и разговорчивая. Любила играть в лото, смешно называя цифры на боченках.
Мне было года четыре, когда я начал осознавать, что я мальчик и что у девочек "там" все по-другому. Сколько себя помню - эрекция была моим постоянным спутником. То пописять на горшке спокойно не дает - окатывал иногда все вокруг и себя из-за негнущейся письки, то мама начинала отчитывать за мою руку в шортах, теребящую головку, правда делала она это с улыбкой и без злости. Нет, на женские прелести я не реагировал, девчачьи письки-сиськи я никак не связывал со своим стояком, это пришло позже.
С бабушкой мы жили в соседних многоэтажках, поэтому родители частенько подбрасывали меня ей на "присмотреть" да на выходные. Жила она одна в однокомнатной квартире, две ее дочки жили с семьями отдельно, мы в "однушке" рядом, а тетка Света в деревне недалеко от города.
Вот и запомнился мне на всю жизнь один такой выходной у бабушки. Помню, сижу я на стиральной доске, лежащей поперек ванны, помытый и укутанный в полотенце, бабуля лежит в ванной и болтает со мной. Из воды торчат ее груди с коричневыми пятаками ореолов и длинными пулями сосков. Вот я обращаю внимание, что она как-то странно моется. Поглаживает, мнет свои груди, сжимает, крутит и дергает за соски. Бабушка ловит мой внимательный взгляд, садится, берет груди в руки и показывает мне их.
- Смотри, Юрик, какие у бабы сиськи, нравится? Видишь какие у меня писюнчики торчат, почти как у тебя, на потрогай, - я трогаю их руками, сжимаю в кулачке соски, приподнимаю висячие груди, "взвешиваю" их. Бабуля красная, распаренная, глубоко дышит и приговаривает: -Давай, внучек, жми, тискай, бабе нравится, бабе так хорошо. Мне нравится эта новая игра, они такие интересные, все в морщинках и пупырышках, так здорово зажать их в кулачек и оттягивать на себя, сколько есть сил, или давить их пальцами, пытаясь утопить непокорные столбики в груди.
Вдруг бабуля поднялась во весь рост, встала передо мной так, что ее низ живота оказался прямо напротив моего лба, поставила ногу на борт ванны и чуть раздвинула ляжки. Между ног у нее были редкие длинные волосы, мокро свисающие, черные с сединой. Руками она развела в стороны заросли и я увидел бабушкину письку. Я зачарованно смотрел на это чудо. Выглядело это захватывающе и немного пугающе. Полные валики больших губ, прижатые бабушкиными пальцами к бедрам, внизу огромная темная дыра, открытая и как бы дышащая мне в лицо. Выше располагалась неровная, но крупная "писятельная" дырка, обрамленная с двух сторон небольшими висящими треугольниками морщинистых малых губ сходящихся вверху письки. Все это причудливым образом бугрилось, выпирало, блестело гладкими поверхностями с синеватыми прожилками вен.
Бабушка, хрипло дыша, отпустила один валик губы и взяла двумя пальцами за малые губки и потянула их вверх. Из капюшончика вверху письки появилась крупная, иссиня красная ягода клитора. Бабуля прижала капюшон пальцами, придерживая клитор открытым, а двумя пальцами другой руки взялась за клитор и стала его катать между пальцев, скользить по нему, сжимать и оттягивать, делая его еще крупнее и бордовее. Затем чуть присела, оперевшись одной рукой на стену, другой рукой накрыла покрытую белесыми потеками дыру влагалища и надавила. Четыре пальца по самые костяшки с надписью "ВЕРА" провалились внутрь. Бабуля задвигала тазом навстречу своей руке, а пальцы все сильнее двигала во влагалище, прижимала клитор запястьем, сжимала и разжимала пальцы, как бы хватая что-то внутри. Все это хлюпало, растягивалось и текло по бабушкиной руке, капало с волос и текло по ногам. Она сипло шептала, обращаясь ко мне, но больше для себя - Гляди внучок, гляди Юрик, какая у бабы пизда, какая она большая, жадная, мокрая. Смотри, смотри: пизда блядская: раздроченая: смотри. .
И я смотрел не отрываясь, как бабулина рука все чаще двигалась в дыре, как ее движения становились все резче и порывистее, как изогнув руку и сложив все пальцы вставила в себя всю руку по самое запястье, затем вынула и вогнала снова, и снова, быстрее и глубже. Дырка как бы приспособилась к руке и уже не закрывалась, а только хлюпала и текла вязкими нитками жидкости. Взбитая резкими движениями жидкость превращалась в белый крем, как манжета покрывающий запястье руки и падала в воду крупными хлопьями. Каждый раз, когда рука вылетала из влагалища из писятельной дырки брызгало толстой отрывистой струей, попадая бабушке на руку и разбиваясь об нее на мелкие капельки покрывало все вокруг, иногда попадая и на меня. Это продолжалось долго и мне не хотелось, чтобы представление закончилось. Я чувствовал себя первооткрывателем волнующей мое сознание тайны, тайны о том, что все девочки, женщины и бабушки в мире тоже испытывают удовольствие, когда трогают себя внизу, значит я не один такой "неправильный". А ведь трогать свой писюн мне так нравилось и я не мог смириться с тем, что это плохо и делать так нельзя.
Наконец рука застыла в глубине, бабуля перестала дышать, судорожно свела ноги, раскрыла рот и натужно и протяжно завыла, подергиваясь и приседая. Я испугался, но через несколько секунд бабушкино лицо разгладилось и она, открыв глаза, улыбнулась мне. Я успокоился, а бабуля медленно достала руку, подрагивая и охая. В воду по ее ногам поползли ручейки вязкой, чуть мутноватой жидкости, непрерывным потоком появляющейся из открытой дыры, а из другой дырки текла моча, не способная удержаться в расслабленном теле. Она текла по бабушкиным ногам, причудливо обвивая их, и уходила в воду.
Потом она присела, подмылась, спустила воду, набрала новую и заново помыла меня. Одела на меня трусики с майкой, чмокнула в щеку и сказала: "Мамке не рассказывай, что видел". А я и не думал рассказывать, я весь был в предвкушении новой жизни, в которой моё тайное знание станет лучшей в мире игрой.
sqrt2016@yandex.ru