Инцест

Я лежу на диване. Только что проснулся после ночной смены. Жена на работе. Смотрю на часы - 13. 40. Скоро из школы придёт наша дочь - Светочка. От этой мысли на душе становится тепло и мой "дружок" в трусах начинает шевелиться. В замке поворачивается ключ - Света. Я слышу как она в прихожей ставит портфель с учебниками на пол, снимает пальто и туфельки. Света идёт в свою комнату, в стеклянной двери мелькнул её размытй силуэт. Моя дочь прошла в свою комнату, слышно как она бросила портфель на кровать. Света направляется в гостинную, где на диване лежу я. Я прикрываю глаза, замедляю дыхание, притворяясь крепко спящим. Светочка входит в гостинную и останавливается в двух шагах от дивана. Она пристально смотрит на меня. Я разглядываю её из-под слегка приоткрытах век. Её светлорусые волосы заплетены в две косички с розовыми бантиками, чёлка слегка прикрывает брови, глаза голубые с длинными чёрными ресницами, носик слегка вздёрнут, виднеется немного веснушек - любит солнышко мою Светочку, щёчки ещё по-детски пухлен

Проснулся я только рано утром от страшной суматохи. Оказывается проводник нас поздно разбудила. Девкам ещё надо успеть в туалет на утренние процедуры. Мне в туалет было не так обязательно, хотя поссать конечно бы не мешало. Они впрочем успели, а я нет. Потом был переход на вокзал, ожидание, один автобус, за тем снова ждали, потом другой. Это меня не напрягало - я люблю дорогу. Но потом были 7 километров пёха от развилки, и это утомило как никогда. Девчата ещё попеременно втроём несли две их сумки, а мне как мужчине пришлось нашу со Светкой сумку самую полную нести всю дорогу одному. Кроме того, дорога, как мне показалось, всё время шла в гору. Я до этого никогда не видел горы, но это по-моему были лишь большие холмы. Проселок каждый раз огибал их, на крутизну нам было не лезть, но всё равно было тяжело. Всю дорогу светило солнце и было очень жарко. Хорошо что с собой газ-воды у нас было много, но она нагрелась и была противно тёплой. Футболка и на мне и на девчатах били хоть выжимай. На хутор мы подошли уже в

Однажды в летние каникулы мы с сестрой поехали на природу. Остановились мы далеко от своего дома. Вид из машины был прекрасным. С правой стороны от дороги находится озеро, а с левой - зеленое поле, далее живой лес. Людей нигде не видно и не слышно. Рита повернула ключ, вынула и сказала: -Приехали! Пошли? Я открыла дверь, наступила обеими ногами на землю, вышла. -Как тут красиво! - восхитилась я. -Конечно! Тут почти никто не останавливается. Вот тут я люблю почувствовать себя свободной. Тут никого нет. Расслабься! -Я боюсь глупо показаться... -Перед кем? - перебила меня, - Лина, тебе нужно снять напряжение. -Трудно как-то. Мы далеко от дома... -Когда ты последний раз была на природе? Тут свежий воздух, прекрасная погода, отдых и никто нам не помешает его испортить. Что-то ты немного смущена. - Говорит она, провожая до середины зеленого поля, - Сейчас я тебе помогу. Крикни изо всех сил слово "Свобода"! -Ну я не могу... - ответила я тихо, боясь, что кто-нибудь услышит. -Да что ж ты такая стеснительная? Тебе труд

Они лежали около часа и просто молчали. Олег думал не о том, что все это неправильно, или плохо. Он просто думал, что его дочь, самая лучшая на свете. Вдруг, Аня немного оживилась и спросила: - Папочка, я опять хочу. А в попу это очень больно? Олег подумав, ответил: - Ну я думаю, попа твоя достаточно разработана всякими флаконами. Попробовать можно. - Он принес специальную смазку. Опять разогрел дочку до крайней степени возбуждения. Потом аккуратно смазал у Ани задний проход и начал проталкивать сначала один, потом два, а потом и три пальца. При этом он ласкал ее клитор языком. Для удобства девочка задрала ноги к верху и доступ к ее попке был отличным. Олег уже просунул все три пальца ей в попу и начал двигать ими взад и вперед. - Да папа, как хорошо! - воскликнула Аня. У Олега было подозрение, что его дочери немного нравится боль, но теперь он понял, что это факт. Поэтому, он оторвался от ее киски и приблизил свой член к ее анусу. Одну руку дочери он положил ей на киску, дав понять, что ей надо мастурбироват

- Дим, ты что? - зашипела она. - Нинка же увидит! - Не увидит, она же там сидит! - я уже отодвинул планку трусиков и поглаживал то, что она скрывала. - А если она сюда придет? - не унималась мама. - Не придет! На всякий случай я бросил взгляд в сторону двери, скорее просто для порядка... . и через неплотно прикрытую дверь увидел в темноте коридора Нинку. Резко убрав руку, я попытался сделать вид, что просто стою рядом, в то же время лихорадочно соображая, как давно она там стоит и что успела заметить. Вообще-то с того места ничего не должно было быть видно, мешал стол да и я загораживал маму своим телом, но кто его знает... Нинка так и исчезла, не дав нам знать о своем появлении. Мама, взяв бокалы и штопор, ушла к ней, похоже, ничего не заметив. Через час они все-таки расстались. - Димка! Она ушла! - услышал я мамин голос сразу после того, как за соседкой захлопнулась дверь. - Ну наконец-то! - я вышел из комнаты. - Заждался? - Мам, ты еще спрашиваешь! - Тогда беги в постель, я сейчас тоже приду. - мама скрыла

По дороге домой я в различных вариантах представлял себе, какую оргию мы с мамой устроим по возвращении. Уж теперь-то, когда мы вроде бы определились окончательно с нашими новыми отношениями, все поочередно мелькающие в голове развратные сцены казались более чем вероятными. Окончательно я в это поверил, когда, осмелившись поцеловать ее в лифте, не только не встретил никакого сопротивления, но получил немалое удовольствие от ее ответных действий. Жаль только, что ехали мы невысоко и недолго. Ободренный этим, я уже в холле бросился помогать маме раздеваться, снимая с нее пальто, шапку, помогая расстегнуть сапоги. Мама посмеивалась, принимая помощь, но когда я начал расстегивать молнию на юбке, решительно меня отстранила. - Дима, я, конечно, все понимаю... но так тоже нельзя. Потерпи немного. - Сколько это - немного? - насторожился я. - Ну хотя бы до завтра. Ты же сегодня свое уже получил, а? - Мам, я еще хочу... Вот! - я выпятил пах с хорошо заметным бугром. - А самому слабо? Как раньше? - она хитро улыбнулась.

Колька смотрел на разрисованное морозом стекло окна, пытаясь представить себе всякие фантастические фигурки, но у него получались вместо них всякие завитки и узоры. Он вздохнул, на улице бушевала метель, и было холодно. Эх, как было бы здорово взять санки и на окраину. Там был длинный и ровный спуск к самой реке и если лед был хороший, то можно было выскочить до самой середины, но сегодня Лизка категорически запретила выходить на улицу. Лизка - это старшая сестра, ей уже четырнадцать и когда отец уезжает надолго, то она остается за главную. Колька еще помнит, как два года назад Лизка еще не строила из себя мымру, они вместе играли, бегали в лес, играли в дочки-матери, Лиза всегда была за мать, а Колька и соседские девчата за ее детей и поэтому сестра всегда пыталась командовать. Потом эти игры закончились, Лизка стала больше пропадать со своими подругами, она шушукалась с ними и сверху поглядывала на мальчишек. Ему ничего не осталось, как смириться со своей участью.

Когда брат зашел в комнату, там было вообще темно, лишь был слышен тихо кассетник с той стороны, которая была свободной. Туда он и прошел. Когда глаза привыкли к темноте, брат увидел свою сестричку, лежавшую на диване, и ожидавшую его. Мгновенное слияние в обьятиях, нежные ласки, сдобренные поцелуем до беспамятства. Сестричка была в ночнушке на пару размеров больше, ее упругие сисечки то и дело сами выпадали в руки брата, сама ночнушка от ласк задралась высоко, до груди, но она была в трусиках, что расстраивало... . Но ласки были жаркие и постоянные, и уже далеко не родственные, все более откровеннее, а сестричка не разрешала брату лечь на нее сверху, чтоб так ее ласкать, ощущая всем телом. Брат, все же желая получить в эту ночь все, что будет можно, так и метил ее под себя подмять... . И вот, в одну из попыток, сестричка не успела подставить колено, и брат оказался на сестре, коленом стараясь развести ее ножки. Когда поцелуй оказался очень уж страстным, брат таки ввел колено сестре между ножек, невзирая на е